Тайна, ложь и ребенок: Уильям Бойд о женитьбе Чехова

25 мая 1901 года, в 41 год, А.П. Чехов женился на Ольге Книппер, на 8 лет младше него. Брак вызвал удивление и недоумение у друзей и семьи Чехова. В то время в России он был таким же известным писателем, как Толстой, а с другой стороны, страстным и влюбчивым человеком, у которого было более 30 романов. Он также регулярно посещал публичные дома. Более того, он совершенно не желал вступать в официальные отношения. Многие женщины были влюблены в него и хотели за него замуж, но он быстро уходил от них. И вдруг внезапно женился.

Книппер была представительницей второго поколения русских немцев. Её буржуазная семья пережила не лучшие времена, и Книппер дерзко и твёрдо решила стать актрисой, попытавшись вырваться из тисков благородной нищеты. Она познакомилась с Чеховым, когда была действительным членом знаменитого оригинального Московского Художественного театра. Книппер поймала взгляд Чехова, когда играла Ирину Аркадину в Чайке . Многие из его любовниц были гораздо более красивы и соблазнительны, чем Ольга. Она была миниатюрной и жизнерадостной, и тот факт, что ей пришлось так сильно бороться за свое место в мире, придавал ей энергию и почти безжалостную решимость, на которую ответил Чехов.

Их роман начался в 1899 году, но был омрачен неизлечимым заболеванием Чехова — туберкулезом. Чехов был врачом и точно знал неизбежную, смертельную силу его болезни. По мере того, как становилось все тяжелее, он чувствовал приближение конца своей жизни: возможно, это и подтолкнуло его, наконец, к браку.

Однако Книппер, преданная, талантливая и энергичная, такая, какая она была, никогда не смогла бы работать его медсестрой. У неё была карьера в Москве, она была востребована как актриса. Разрушенные лёгкие Чехова означали, что ему нужно было скрыться от суровой русской зимы. Он отправился на теплый юг, в Ялту на Крымском полуострове, и построил там дом, а в Москву и Санкт-Петербург — и к своей жене — вернулся только тогда, когда погода улучшилась. Это был брак на расстоянии, супруги почти ежедневно слали друг другу письма. Именно благодаря этой переписке и этим поездкам, мы недавно узнали правду о событии, которое омрачило последние годы Чехова и, фактически, могло положить конец его недолгому неправдоподобному браку. Эта новая информация-откровение подробно изложена в предстоящем французском тираже (в декабре) большой биографии Дональда Рейфилда «Жизнь Антона Чехова» (1997).

Книппер и Чехов часто говорили о попытках зачать ребенка — непростое дело, если вас разделяют друг от друга полконтинента. Время от времени она оставляла работу в театре и садилась на поезд до Ялты, чтобы провести несколько дней с мужем. Важный визит состоялся в феврале 1902 года. Рейфилд обнаружил письмо (датируемое 1960 годом) от Е. Б. Меве , русского писателя, который писал о Чехове и медицине и изучал в Москве архивы Книппер / Чехова. Стоит обратить внимание на дату: эти письма хранились в закрытых архивах, широкий доступ к которым был открыт специалистам лишь в 1990-х годах. С учётом того, что в России Чехов тогда имел почти священный статус, размышления Меве были в то время вызывающими споры, если не сказать шокирующими. Он писал о своих выводах племяннику Чехова — Сергею Михайловичу Чехову.

23 февраля 1902 года Книппер приехала в Ялту на 4 дня. Она не виделась с Чеховым с октября 1901 года и, конечно, они провели это время вдвоём. Можем смело предположить, что после почти пятимесячной разлуки они попытались зачать «маленького наполовину немца» (по их собственным словам).

Книппер писала, что 1 марта, возвращаясь на поезде, идущем в Москву, она почувствовала себя нехорошо: болел живот, тошнило. Её беспокоило — беременна ли она. 24 марта она пожаловалась на то, что снова почувствовала боль в животе. Затем в письме от 31 марта она написала, что была так больна, что упала в обморок и была доставлена в Клинический Повивальный институт, а операция по прерыванию беременности была проведена хирургом Дмитрием Оскаровичем Оттом, акушером-гинекологом царицы, не меньше.

И именно после этого Книппер начала хитрить. Она позволила Чехову предположить, что этот ребенок, этот «неудавшийся Панфил», как она его называла, был зачат во время её четырёхдневного визита в Ялту и был шестинедельным эмбрионом. Выкидыш шестинедельного эмбриона не требует присутствия знаменитых хирургов и лапаротомии — в 1902 году любое хирургическое вмешательство в брюшную полость было чрезвычайно рискованным; это должно было быть гораздо более серьезное заболевание. Ещё раз повторю: Чехов был врачом, он бы знал, что в такой короткий период времени не появилось бы признаков, что Книппер беременна. Болевой приступ от 1 марта поставил Чехова в тупик. Её мучительная боль в животе несколько недель позже была так же загадочна.

После операции Книппер серьезно заболела перитонитом — состояние, которое продолжалось до лета 1902 года, и во время которого о ней заботился её больной муж. Исследования и анализ Рейфилда представляют более подробные данные о деталях, которые могли бы пролить свет на полуправду и двуличие.

Она действительно была беременна (несколько месяцев) ребёнком, отцом которого был не Чехов. Все факты указывают, что в марте 1902 года Книппер был поставлен диагноз — внематочная беременность, а плод был удалён Оттом из маточной трубы. Обычно внематочную беременность обнаруживают от 8 до 10 недель от зачатия. Учитывая обморок Ольги в марте, это означает зачатие в конце января. В январе Книппер была в Москве, Чехов — в Ялте, между ними было расстояние в 800 миль.

Чехова было не просто одурачить, и он даже написал в поисках объяснений одному из хирургов, присутствовавших на операции Ольги. Во время послеоперационной болезни Книппер Чехов вёл себя с тихой сдержанностью и достоинством, однако после этого уехал на несколько недель на Урал. Чехов, разумеется, был в курсе, что у него хронический туберкулёз и его время ограничено. В этот период, однако, он начал размышлять над темой пьесы, которую впоследствии назовёт Вишнёвый сад ; Чехов вдохновлялся своим рассказом У знакомых — портретом человека, который не может посвятить себя любящим его женщинам.

Так кто же был Отцом нерождённого ребёнка Книппер? В письме к Сергею Чехову в 1960 году Меве обращает внимание на многочисленные восторженные упоминания об Александре Вишневском в переписке Книппер на начало 1901 года и чётко указывает, что предполагает отцом ребёнка именно его. Вишневский (1861 — 1943) был знаком с Чеховым с детства, а также был актёром в Московском Художественном театре, переписывался с Чеховым и входил в круг его самых близких знакомых. На фотографиях Вишневский выглядит светловолосым стройным красивым мужчиной. Но улики Меве являются косвенными. Рейфилд заподозрил, что любовником Книппер мог быть директор театральной труппы, Владимир Немирович-Данченко. Он и Книппер были любовниками до того, как она встретила Чехова, а Чехов был близок к Немировичу-Данченко. Рейфилд отмечает, что с Вишневским у Чехова оставались дружеские отношения, а отношение к Немировичу-Данченко охладилось, хотя, как ни парадоксально, оба мужчины взяли на себя заботу о Чехове летом 1902 года и провели немало времени у его постели. Должно быть, это были очень странные встречи.

В любом случае, когда в августе Книппер выздоровела, Чехову оставалось жить меньше двух лет и он разваливался на глазах. К её негодованию, он скрылся — и вернулся в Ялту с тёплой погодой. Они продолжили свою живейшую переписку и нерегулярно виделись друг с другом. После триумфа «Вишнёвого сада» в 1904 году, именно Книппер предложила паллиативную поездку в июле на курорт в Баденвайлере в Германии, и именно там Чехов, серьезно ослабленный, умер от туберкулёза. Ему было 44 года.

После его смерти Книппер больше чем на полвека стала неукротимым хранителем пламени Чехова. И поэтому она смогла показать миру такой портрет их брака, в котором не было неискренних, неловких и сильно несчастливых деталей. Правдивая история появилась спустя долгое время. Книппер убедительно писала в своих мемуарах: «Всякий раз, когда я действительно что-то хотела в своей жизни… я всегда добивалась успеха и никогда не жалела, что шла своим путём». Она умерла в 1959 году в возрасте 90 лет.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ