Как древние шумеры создали первую в мире письменность

Бартл Булл рассказывает об истоках современной цивилизации, зародившейся в Месопотамии

«Стеною обнес Урук огражденный,
Светлый амбар Эаны священной. — Осмотри стену, чьи венцы, как по нити,
Погляди на вал, что не знает подобья,
Прикоснись к порогам, лежащим издревле,
И вступи в Эану, жилище Иштар...»

—  «Эпос о Гильгамеше» , ок. 1750 г. до н. э.

*

В середине четвертого тысячелетия до рождения Христа мужчины и женщины умели добывать пищу для себя и своей семьи, не больше. Колесо еще не изобрели. Они умели драться, но для ведения войны ресурсов недоставало. Они не умели читать и писать, потому что письменности еще не было. Если не было письменности, то не было и истории. Сказания в то время существовали, но литература еще не появилась. Зачатки искусства проявлялись на глиняной посуде, но ни для кого искусство не было основным занятием. Существовали обычаи, но законов еще не было. Вместо царей были вожди, вместо наций — племена. Понятия «город» не существовало.

И вдруг, примерно в это же время, родилась цивилизация: городской уклад жизни, избыток пропитания, высокоорганизованное общество, материальная культура, и всё это — благодаря письменности. Она появилась в определенной части света: на вечно страдающей от смертоносных наводнений и засух равнине в южной части Ирака, там, где реки Тигр и Евфрат впадают в Персидский залив. Эта равнина может быть чрезвычайно плодородной, но только если люди сообща занимаются ирригацией и предотвращают наводнения с помощью сети каналов и земляных валов. Вероятно, именно необходимость совместной деятельности и стала причиной быстрого создания сложной структуры общества, которая очень отличала эту территорию от других. Более поздние цивилизации в долинах двух близлежащих великих рек, Инда и Нила, образовались независимо от нее, при этом самая первая культура, высокоорганизованная, грамотная и городская, была порождена более жестокой и проблемной окружающей средой, чем другие.

Одной из предпосылок появления письменности на территории Месопотамии была необходимость создания общей системы письма для двух непохожих языков, которыми владели обитатели этой территории.

Шумерская цивилизация считается первой известной нам цивилизацией. В 3000 г. до н. э. в городе Урук, расположенном неподалеку от русла реки Евфрат и Персидского залива, проживало восемьдесят тысяч человек. Через тысячу лет в честь этой древней столицы получит свое название Ирак — страна, расположенная вдоль течения Евфрата и Тигра. Урук был одним из десятка городов-государств на территории Шумера, по размерам сравнимым с современной Бельгией. Это был не самый передовой город по сравнению с другими шумерскими поселениями, но с точки зрения шумерской цивилизации, которая просуществовала целых два тысячелетия, Урук был величайшим городом на планете.

Шумеры изобрели монархию, жречество, дипломатию, законодательство и войну. Они подарили западному миру предания, которые лежат в самой основе его существования: о противопоставлении тьмы и света в начале времен; о великом потопе с ковчегом, голубем и спасшимся героем; о Вавилонской башне; о пращурах Одиссея и Геракла. Шумеры разработали основные принципы политических и юридических структур, подсчета времени, подарили нам первых царей и парламент, первые письменные законы, первые юридические договоры, а также шестидесятеричную систему счисления, который мы по сей день пользуемся для подсчета часов и секунд в сутках.

Шумеры написали первые эпосы, построили первые монументальные сооружения. Они изобрели колесо, парусные судна, первые купола и арки. Это первый в мире народ, который научился отливать, ковать и паять металл. Шумеры раньше других занялись математикой, рассчитали значение гипотенузы прямого треугольника за две тысячи лет до Пифагора и достигли невероятных успехов в строительстве. Они составляли систематически упорядоченные списки растений и животных, таким образом став первым народом, который применил методы систематизации к миру природы.

Шумеры записали практически все, что знали, на глиняных табличках, которые пережили несколько тысячелетий. Через тридцать девять столетий после смерти последнего шумера, в девятнадцатом веке н. э., другой инициативный и любопытный народ — викторианцы — предпринял невероятную по своим масштабам исследовательскую экспедицию в Ирак. Благодаря этой колоритной и величественной авантюре, начавшейся в 1840 году, сегодня мы можем проследить за ходом судебных процессов в Шумере, изучить описи имущества и проанализировать условия заключения браков, составления завещаний и выдачи займов. Можем прочитать тексты речей шумерских дипломатов, в деталях изучить поставки продовольствия для шумерских армий и узнать о победах и поражениях военных экспедиций, расшифровать сокровенные мольбы шумерских студентов, которые просят денег у отцов, и мольбы их отцов, которые просят своих сыновей учиться более усердно; можем отследить сделки шумерских торговцев, за которые расплачивались медью или луком, и восхититься сложными высокоточными вычислениями шумерских инженеров.

Человеческая жизнь на территории между двумя реками, там, где пять тысяч назад зародилась цивилизация, всегда была в опасности. Как мы узнаем из древних сказаний и археологических находок, которые развеивают исторический мрак на заре человечества, на жаркую низинную страну раз за разом обрушивались болезни и голод. Катастрофические наводнения убивали всех и разрушали всё, что попадалось на пути бурных потоков, которые каждую весну после таяния снега спускались на равнину с гор, расположенных в пятистах милях к северу от Шумера, на территории современной Армении и юго-западной Турции. В 1929 году великий археолог сэр Леонард Вулли проводил раскопки в Уре, на юге Шумера, и обнаружил слой «идеально чистой глины» толщиной больше восьми футов, которая находилась между двумя слоями реликвий (керамической посуды и других предметов), относящихся к разным культурам, проживавшим на этой территории до 3000 г. до н. э. Другими словами, в результате всего одного наводнения на этой территории на какое-то время образовалось озеро, в котором отложился восьмифутовый археологический слой. Масштаб этого потопа практически превосходит все пределы человеческого воображения. Вулли высказал предположение, что это наводнение — не что иное, как Всемирный потоп. Похожие результаты наводнений также отмечаются на юге Ирака, но большая часть из них — гораздо меньшего масштаба по сравнению с потопом в Уре, которое описал Вулли. Отличается лишь одно из них, после которого образовался археологический слой толщиной 11 футов.

Как в прошлом, так и в настоящее время, соседние народы, проживающие на более труднодоступных территориях к западу, северу и востоку, жадно стремились завладеть благами этих плодородных районов. Набеги варваров с персидских холмов, курдских и турецких гор и арабских пустынь иногда приостанавливались, но никогда не прекращались. К тому же, Урук и другие шумерские города-государства сражались друг с другом, и эта борьба практически не прекращалась в течение всех двадцати с лишним веков шумерской цивилизации.

Почва на юге Ирака представляет собой сухие каменистые наносы ила из русел двух рек, которые берут начало на севере. На некоторых иракских территориях почва не сухая, а болотистая, особенно на юге. В древние времена, когда русла Тигра и Евфрата были шире, таких участков было еще больше. В такой земле не содержится ни минералов, ни руды, только кое-где образуется битум. В грунте нет камней, которые можно использовать для строительства. Почти нет деревьев, которые могут расти в таких условиях, только финиковые пальмы. Торговля с дальними, богатыми сырьем странами, требовала объединения усилий: было необходимо олово и медь для выплавки бронзового оружия, золото и серебро для служения богачам и богам, твердая древесина для стропильных балок дворцов и храмов. Для успешной крупномасштабной торговли с дальними территориями требовалась развитая организационная структура и система управления: в Анатолии покупали олово, в Ливане — древесину кедра, в Омане — медь, на юго-востоке Ирана — резные каменные чаши, на западе Ирана — ляпис-лазурь, около реки Инд — сердолик.

*

Воды двух великих рек то орошали засушливую равнину, то свирепо убивали все живое, и в наказание их обуздывали сетью дамб и каналов. Для этого требовался высокий уровень сотрудничества: гораздо более высокий, чем был доступен деревням и городкам по-отдельности. Лучше ирригация — богаче урожай. В Шумер стало стекаться все больше людей, и требовалось больше пищи, а для этого — все более продвинутые механизмы социального взаимодействия. Эти катализаторы (торговля, вода и пища) также стали причинами первых в истории человечества организованных конфликтов. Так рождались войны. Каждому шумерскому городу покровительствовал свой главный бог, и по его повелению люди отправлялись на жаркую равнину, чтобы вести самые первые битвы в мире.

*

В конце четвертого тысячелетия до н. э. — через пару тысяч лет после изобретения сельского хозяйства в ходе неолитической революции — Шумер был не единственной уникальной культурой в мире, но ни в одной из этих культур еще не было настоящей городской жизни и возникающей в связи с ней цивилизации. А затем шумерские гении создали величайшее изобретение в мире: письменность.

В 3000 г. до н. э. в Уруке проживали восемьдесят тысяч человек. Они укрывались за стеной высотой сорок футов и длиной шесть миль. По подсчетам археологов, на ее строительство понадобилось пять миллионов человеко-часов. Город четвертого тысячелетия занимал площадь 1,7 квадратных миль — это чуть меньше, чем площадь Рима в период расцвета Священной Римской империи (2,1 квадратных миль), и больше площади Древних Афин.

На месте археологических раскопок в Уруке исследователи до сих пор не добрались до жилых зданий, мастерских или казарм, поэтому о фактических условиях жизни в городе известно довольно мало. Но кое-что можно утверждать уверенно: Урук был единственным крупным городом в четвертом тысячелетии до нашей эры, в котором существовали здания общественного назначения такого масштаба, которому не было равных. Их строительством в основном занимались свободные граждане, требовавшие вознаграждения за свою работу. Эти строители, как и жители близлежащих городов, жили за счет торговли домашним скотом и сельскохозяйственной продукцией. Шумерам нужен был способ отслеживать все эти сделки. В этих условиях и родилась письменность.

И первая система письменности, и первый прямой предшественник письменности были обнаружены в Уруке и датируются второй половиной четвертого тысячелетия. Сначала создавались глиняные жетоны размером с наперсток: они представляли собой товары, которые принадлежали человеку и которые он мог продать: например, овцу. Для удобства эти жетоны укладывали в полый глиняный шар размером чуть меньше грейпфрута. Эти глиняные сферы назывались «буллами» и служили чем-то вроде запечатанного кошелька или конверта, внутри которого хранилась важная информация. Снаружи наносился оттиск печати с подтверждением подлинности. Для этого использовали цилиндрическую печать, которую прокатывали по глиняной поверхности буллы.

В Уруке обнаружено несколько булл с дополнительными отметками на поверхности: они показывают количество жетонов внутри. Очевидно, это огромный шаг вперед. Следующий шаг напрашивался сам собой: если содержимое указано снаружи, уже нет необходимости класть маленькие жетоны внутрь. К 3300 г. до н. э. сведения о товарах уже просто нацарапывали на поверхности сферы. Так шумеры изобрели письменность.

Это единственное изобретение, которое может сравниться по значимости для всего человечества с изобретением сельского хозяйства. В конечном счете, вместо булл стали использоваться плоские глиняные таблички.

В этот период письмо было полностью пиктографическим. Пиктограммы обозначали объекты посредством более или менее узнаваемых изображений. Каждый символ мог иметь несколько различных значений. Пиктограмма «гора» — три полукруга, расположенные в вершинах воображаемого треугольника, — также означала «чужеземье», потому что в Шумере не было гор. Впоследствии этот же символ получил значение «завоевание». Вместе с пиктограммой «женщина» (перевернутый треугольник с насечкой у нижней вершины), эти два символа обозначали женщину, захваченную в далеких землях: «рабыню».

Первоначально пиктограммы выдавливали остроконечным предметом на влажной глине. Глина — идеальный материал для Шумера. Она дешевая и в избытке находилась в поймах рек. Изготавливать глиняные таблички было несложно, хотя до сих пор неизвестно, каким образом шумерам удавалось сохранять крупные таблички влажными и пластичными. Шумерские писцы в основном писали так же, как и мы: слева направо, сверху вниз.

Размеры стандартной таблички: 2-3 дюйма в высоту и в 1,5 раза больше в ширину. Надписи часто делали без полей. Насечки внизу архаичных иракских табличек выглядят менее глубокими и четкими, чем вверху, так как глина высыхала по мере письма и с ней становилось тяжелее работать. После просушки под жарким месопотамским солнцем таблички становились способны сохраняться в течение многих веков или, возможно, даже навсегда, если хранились в темном сухом месте. Глина — дешевый и легкий для добычи материал, поэтому глиняные таблички без лишних раздумий выкидывали, когда они становились не нужны. К счастью для археологов будущих столетий, таблички выбрасывали на свалки или использовали в качестве подложки под полы.

Почти все первые пиктограммы обозначают какие-то физические объекты, которые легко изобразить: плуг или гору, голову или руку. Однако глина позволяет изображать объекты только в двух измерениях и плохо подходит для мелких деталей или изгибов. Примерно в 2900 году писцы обнаружили, что наносить цепочки линий предметом с прямыми кромками (например, срезанным тростником) гораздо проще, чем чертить заостренным орудием. Тростник плоский, с выступом на одном краю. Таким образом, отметки, сделанные стеблем на глине, представляли собой прямую линию с клином на конце. К 2100 году у шумерских писцов появился быстрый и проработанный способ письма. Почти четыре тысячи лет спустя, в 1700 г. н. э., переводчик восточных языков при дворе короля Вильгельма III Оранского подарил этой письменности имя — клинопись, использовав для английского термина латинское слово cuneus.

В результате использования нового метода письма в виде четких прямых линий пиктограммы стали терять свою предметно-изобразительную сущность, становясь более символическими и стилизованными. Спустя столетия пиктограммы потеряли наглядность. Они превратились в идеограммы. «Гора», например, превратилась в три полукруга. К 2500 году до н. э. символы с очевидно понятными значениями исчезли.

Так произошла эволюция от идеографического письма к фонетическому. Результат был революционным. Возможности письма стали безграничными, подобно возможностям речи.

Предметные письменные системы имеют существенные ограничения. Иметь отдельный символ для каждого объекта крайне непрактично: каждый символ должен иметь одинаковое значение для всех, кто использует эту систему письменности; носители языка должны заучить тысячи таких символов, а также должны понимать, что они обозначают; времена, падежи и залоги практически невозможно передать. В первые столетия после появления письменности символ, изображающий ногу, имел значения «ходить», «вставать», «земля», «основание» и др. помимо очевидного «нога». Одно это доставляет множество проблем. Но как сказать: «Она пойдет»? А как выразить «Пойдет ли она?» или «Как она придет?» Идеографическое письмо тоже имеет множество ограничений, потому что объединяет написание слова не напрямую с объектом, а скорее с тем, что это слово выражает. Другими словами, идеограммы игнорируют устную речь. Такая система ограничена событиями и объектами, не связана с произносимыми словами, поэтому не может охватить все аспекты языка в их многообразии.

Следующее великое изобретение в истории развития письменности связано с каламбурами. В начале третьего тысячелетия до рождества Христова шумерские писцы догадались, что омофоны позволяют значительно расширять пределы словарного состава, который можно изобразить с помощью имеющихся символов. Например, изначально у шумеров не было пиктограммы для обозначения слова «давать» (шум). Чтобы изобразить этот глагол на письме, они использовали пиктограмму для другого слова, которое произносилось так же (шум): «чеснок». В английском языке такая визуальная игра слов используется в ребусах. Мы помним их со школьных времен. Примером ребуса может служить изображение глаза рядом с тростником — и оно невольно напоминает нам о шумерах, которые таким образом написали бы предложение «Я читаю».

Письмо теперь было связано со звуками; с означаемым, а не означающим. Ко времени Старовавилонского периода, примерно около 1500 г. до н. э., шумеры оценили великое значение парономазии, благодаря которой им удалось в два раза уменьшить количество символов, использовавшихся в языке Урукского периода, и увеличить способы передачи различных значений. Письменность стала более понятной. В Старовавилонском периоде даже цари умели читать, хотя прежде этим навыком владели только писцы.

*

Незадолго до начала развития письменности на северном горизонте Шумера появилась зловещая туча: народ под названием аккадцы. В отличие от коренных шумеров, аккадцы имели семитское происхождение, занимались животноводством и жили на территории нынешних пустынь Аравийского полуострова: в огромной полупустынной зоне к югу и западу от месопотамских рек. Примерно в 3000 году до н. э. аккадцы продвинулись на восток от пустыни. Они поселились к северу от Шумера в той части Ирака, которая стала называться Вавилонией.

Шумеры и аккадцы тысячу лет жили бок о бок. Народы постоянно перемешивались и воевали. Двуязычие было обычным делом; языки постоянно перенимали друг у друга различные аспекты. Однако шумерский и аккадский языки очень сильно отличаются друг от друга. Как в таких условиях шумерскому писцу записать имя аккадского торговца? Одной из предпосылок появления письменности на территории Месопотамии была необходимость создания общей системы письма для двух непохожих языков, которыми владели обитатели этой территории. В конечном счете многонациональный характер взаимоотношений между народами Месопотамии привел к тому, что носители разных языков стали использовать одну систему письменности.

Развивающийся языковой союз на юге Месопотамии требовал того, чтобы письменность отражала все больше нюансов языка. Письменная система больше не могла игнорировать устную речь, и это привело к ключевому изменению. Большая часть письменных символов перестали обозначать значение объекта, действия или идеи; теперь они обозначали звуки. Так произошла эволюция от идеографического письма к фонетическому. Результат был революционным. Возможности письма стали безграничными, подобно возможностям речи. Как только шумерское письмо стало фонетическим, цивилизация, которая создала клинопись, начала расширяться, пока не заняла территории от Ирана до Средиземного моря и от Персидского залива до Анатолии.

Бартл Булл

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ