О талантливом мистере Рипли в новом сериале от Netflix

Эндрю Скотт незабываем в роли социопата Рипли

Особенность нового мини-сериала «Рипли», премьера которого состоялась на Netflix на этой неделе, в том, что его главный актер Эндрю Скотт невероятно хорош. Он невероятно хорош в этом сериале, да и вообще во всем. Я даже могу сказать, что он лучший актер, играющий сегодня. Нам не нужна еще одна экранизация «Талантливого мистера Рипли» , ведь у нас уже есть шедевр Энтони Мингеллы 1999 года и «На ярком солнце» Рене Клемана 1960 года (не говоря уже о великолепном фильме Вима Вендерса 1977 года «Американский друг», адаптации «Игры Рипли» , и двух других фильмах — «Игра Рипли» 2002 года и «Возвращение мистера Рипли» 2005 года). Все они подарили нам в целом отличных Рипли в лице Мэтта Дэймона, Алена Делона, Денниса Хоппера, Джона Малковича и Барри Пеппера, так что, если бы в новом сериале Netflix не снимался Эндрю Скотт, я, возможно, не испытывала бы такой отчаянной потребности в просмотре.

«Рипли», разработанный, написанный и поставленный Стивеном Зеллианом, начинается как нуар, в резких цифровых черно-белых тонах. На первом снимке лица Эндрю Скотта его темные глаза кажутся черными и холодными, как лужи сырой нефти. В «Рипли» Скотту удалось вытравить из своего тела почти всю человечность и чувства; он воплощает резкий контраст тела, которое кажется человеческим, но лишено человеческой души.

Скотт, которого многие из нас узнали по его роли психопата Мориарти в сериале BBC «Шерлок», а затем вновь открыли для себя в роли молодого священника, переживающего кризис и борющегося с романтическим влечением к женщине, в сериале Фиби Уоллер-Бридж «Дрянь», не только актер с сильной харизмой, но и обладающий уникальной способностью управлять широким спектром эмоций. Всякий раз, когда я смотрю на него, я думаю о тех ползунках шкалы настройки в программах для редактирования фотографий — о том, как одним движением тумблера вправо или влево можно выхолостить одно и то же изображение или наполнить его теплом, — и мне нравится визуально представлять, какие настройки он использует для этого конкретного исполнения. В «Рипли» этот воображаемый курсор находится на самой дальней оси.

Такой способ изображения делает антигероя убедительным, но в то же время кажется вмешательством в канон Рипли. Фильм Мингеллы «Талантливый мистер Рипли» не может не быть эмоциональным; в нем Мэтт Дэймон играет молодого, легкомысленного и основательно расстроенного интервента, который влюбляется в красивого человека и красивый образ жизни, а затем делает все возможное, чтобы сохранить все, что он может получить от этого. Это столь же душераздирающее, сколь и ужасающее произведение, исследование взрывоопасного пафоса и даже, возможно, того, как стремление к общности приводит лишь к еще большему одиночеству. Но роман, написанный в 1955 году Патрицией Хайсмит , предлагает нам более хитрого и изворотливого социопата. Мы уже видели бесчувственного Рипли, но не так давно, и не так хорошо, как тот, которого предлагает нам Эндрю Скотт, — неловкого, но коварного человека-ящерицу.

Действие сериала разворачивается в Нью-Йорке 1960-х годов, где Том Рипли ежедневно работает мелким мошенником, управляя фальшивым коллекторским агентством, призванным обманывать простых людей на небольшие суммы. Его выслеживает частный детектив (Боким Вудбайн), нанятый судоходным магнатом Гербертом Гринлифом (Кеннет Лонерган), который прослышал, что тот знаком с его своенравным сыном Дикки (Джонни Флинн). Дикки уже несколько лет постоянно отдыхает в Италии, тратит деньги, валяется на пляже и «работает» маляром, и его отец считает, что ему пора вернуться и посмотреть в лицо своим обязательствам. Он отправляет Тома, оплатив все расходы, в Италию за ним. Но, конечно, когда Рипли приезжает туда и знакомится с образом жизни Дикки, он решает остаться на неопределенный срок, во что бы то ни стало.

Нельзя сказать, что он любит прибрежную итальянскую деревушку, в которой живет Дикки, или испытывает какую-то особую любовь к причудливым итальянским жителям; скорее, его раздражает и смущает все вокруг. Он казался бы почти лишенным мотивации в своем явном проявлении порочности, если бы не его меткий взгляд, выхватывающий предметы, которые ему нравятся, которые он хочет получить. Может быть, Рипли считает, что Дикки не заслуживает таких предметов. А может, Дикки и есть один из таких объектов.

Дикки немного отталкивает странное поведение Тома — излишне серьезное, изящное, немного аляповатое, а американская писательница, спутница Дикки, его вроде как подруга Мардж Шервуд (Дакота Фаннинг), относится к новому члену их группы с подозрением и неодобрением. А Рипли ревнует к Фредди Майлзу (Элиот Самнер), богатому другу Дикки, который начинает портить им жизнь. Чем больше людей входит в кадр, тем напряженнее становится обстановка. Если вы хоть что-то знаете об этом персонаже, то понимаете, что Рипли станет серийным убийцей, медленно и планомерно избавляясь от всех, кто стоит у него на пути, пока он идет к желаемому.

Рипли крайне параноидален — еще одна тема из романа Хайсмит, — но это не столько признак подавленной нравственности или космического наказания за грехи, сколько просто еще одна грань его физического развития, которое всегда ставит во главу угла собственные интересы. То, что он осознает свою порочность, не означает, что у него есть какие-то сожаления или колебания. От слова совсем.

Мне нравится операторская работа и общий стиль постановки «Рипли». Для истории, в которой так много времени уделяется эстетике — от увлечения искусством Дикки до естественной, суровой красоты мест, — поразительно, что все это выполнено в таких четких черно-бело-серых тонах. Но в этом есть смысл: это уменьшенный, сфокусированный, гелеобразный объектив. Так Рипли видит мир. Резкость контраста вокруг материальных объектов подчеркивает то, что важно для него, а лазурные волны и небо Южной Италии тают в неинтересных градациях серого.

Но еще большее внимание в сериале уделяется правильным элементам, особенно «системам». Например, есть разница между безупречными механизмами почтового отделения, где Рипли чувствует себя как дома, выстраивая интриги, и обшарпанными, бесконечными лестницами Италии, где Рипли нужно сориентироваться, чтобы осуществить свой план.

Наблюдать за тем, как он все это делает, не столько интересно, сколько захватывающе; нет никаких эмоциональных причин для связи с персонажем, что в некотором смысле даже делает его более убедительным. Он скорее загадка, чем ее заменитель; он — живая черная дыра, непознаваемая сущность, завораживающая своей безличной способностью разрушать и поглощать окружающий мир.

Оливия Рутильяно

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ