Продолжаю читать книгу о команде АндерСона, хочу отметить, что автор (наверное, Пищикова) очень любит Москву, ее аутентичность. Москва для Пищиковой — это дом. Это чувствуется. Это не место, в котором можно заработать, научиться чему-то и просто что-то для себя взять. Для Пищиковой Москва — это её дом, любимый дом.

Как я это понимаю? По тону письма, по тому, как она опасается за будущее Москвы, в которой крепкий средний класс идет в выходные с семьей в кафе, которое позиционирует себя домашним.  Пищикова подчеркивает, что АндреСон развивает скандинавскую тему (датское хюгге):

Тут уже преувеличенно домашний, скандинавский стиль.

Пищикова выясняет, что игровые комнаты, которые привлекают посетителей кафе АндерСон развивают в детях приспособляемость к постоянно меняющимся условиям и комфортному чувствованию себя как дома везде, при этом для развития фантазии ничего не предусмотрено. Для Пищиковой это проблема, потому что Москва —это не скандинавский стиль.

Между строк у Пищиковой так и идет сопротивление, оно очевидно, сопротивление именно экспании хюгге-кафе. Через кафе, через нарочито подчеркнутую заимствованную тематику заменяется подлинное.

И Пищикова отдавая должное сильным качествам героинь этой книжки, сама выступает прекрасным классическим москвичом.

Интересно прочесть, правда. Пищикова как личность вызывает уважение.