Власть над словами

С «Господином из Сан-Франциско» я, что очень предсказуемо, познакомилась благодаря школьной программе. Не могу сейчас вспомнить, нужно ли нам было готовить пересказ, или я рассказывала маме содержание просто так, на извечный вопрос «о чем это?», но факт таков – я вела пересказ, и тут на него обратил внимание вошедший в комнату старший брат.

Здесь необходимо сделать пояснение: мой брат от своего раннего детства до сегодняшнего момента уделял внимание чтению ровно столько же, сколько среднестатистический человек – балету. То есть, практически никакого. И мнения о нужности литературы в жизни был соответствующего.

Так что нетрудно себе представить, какое изумление я испытала, когда он вдруг с интересом посмотрел на книжку у меня в руках и заявил:
- А я это помню! Мы в школе проходили. Я читал.
- Неужели? – вытаращилась на него я. - И что?
Но он решил огорошить нас с мамой еще больше, потому что задумчиво проговорил:
- Мне очень понравилось. Есть в этом рассказе такое… Не знаю… Как бы… Как будто читаешь, но не то…

Тогда я впервые осознала, что, увы, не всем людям дано находить слова в бездне им подобных и ставить их в правильный ряд.
- В рассказе сокрыт глубокий смысл, - подсказала я.
Лицо его прямо-таки озарилось, он прищелкнул пальцами и сказал «точно!». И у нас завязался довольно странного рода диалог – я говорила о том, что, как думала, он пытался сказать, а он подтверждал или отрицал. Когда отрицал – я подбирала другие слова, и он снова подтверждал.

Так мы и разобрали полностью «Господина из Сан-Франциско». И этот разбор оставил у меня самые трогательные впечатления и огромное уважение к автору. Конечно, может, это обычная удача, что именно этот рассказ брат осилил в нужное время, но зацепить человека, который ненавидит читать, которому обычно плевать на все эти смыслы и подтексты – это действительно достижение.

А еще с тех пор я иногда с ужасом думаю о том, каково это – чувствовать, как слова в изобилии плещутся рядом, только руку протяни – но протягиваешь руку, и они тут же смешиваются во что-то невообразимое. И как только я вижу человека, который в явных мучениях пытается подобрать ускользающие от него слова, то сразу в памяти всплывает тот разговор о «Господине из Сан-Франциско». И, быть может, из-за испытанных тогда эмоций, а, возможно, из-за мрачности рассказа, только этот самый господин изредка встает передо мной настоящим кошмаром. Как будто напоминает своим примером, что нужно отставить жалость и гордыню, потому как на деле власть ничего не стоит.

Даже если это просто власть над словами.