Буду помнить

Так случилось и моя сестра, толи испытывая возрастную потребность, толи поддавшись моде , начала исследовать наши корни - откуда и кто были наши предки.
Ей не сложно было это сделать, мы застали наших бабушек и дедушек живыми, помним многое из того, что они рассказывали. Мы часто, будучи детьми, гостили у них на каникулах в станичном доме. Помню дедушку, который водил меня в степь и показывал фундаменты разоренных революцией и раскулачиванием домов. Улицы и сады можно было угадать благодаря одичавшим садовым деревьям, преданно растущим на тех же самых местах, где их посадили трудовые хозяйские руки. Помню, как он суровый старый казак, рассказывал мне про те события шепотом, вытирая глаза. Но не все он мог рассказать маленькой девочке.

А сейчас, того, кто мог рассказать более подробно нет с нами...
Нам удалось найти много информации, имена, где и как жили, но как узнать о нравах, привычках, семейных укладах!
Спасибо Тихому Дону. И мурашки по коже от натуралистично описанного быта, семейных укладов. Это же про них, наших предков! Это их язык, которым иногда говорю и я, несмотря на полученные образование и воспитание, стоит лишь меня хорошо 'поддеть', это их тяга к земле, которая в теплое время года завладевает мной, эта жестокость, которая вроде бы глубоко, но когда нужно отстаивать свое... Боже мой, хорошо что шашки с конем рядом нет, иначе не подходи!
На старом станичном кладбище, на покосившихся каменных крестах можно разобрать заморские женские имена и понять на каких войнах служили местные казаки. Самая разная кровь течет в нас.

Я готовлю еду по рецептам бабушек, а у них поваренных книг не было, они получали свои навыки от своих бабушек, от тех самых, которые пахали свою землю, выращивали скот, я рассказывала сыну их сказки, и пела их колыбельные. А словечки, фразочки... Ох, соленые!
Да, не высшее общество, но правду надо принимать, это про нас.

Спасибо Тихому Дону. Я не просто узнала, я прочувствовала эту печаль смирения перед обстоятельствами, которые как цунами не приняли сопротивления, а лишь прогнули под себя под угрозой голода и страха за тех, кто выжил. Каково это быть свободному пахарю и воину безголосым и безответным рабом навязанного строя.

Эта книга в обязательной программе прочтения для моего сына, ведь ему не повезло застать в живых деда в галифе и папахе, без конца командующего всеми взрослыми и журящим детей. Ему не услышать его историй.
Тихий Дон это все что осталось у нас от предков, не считая накрахмаленного рушника, старой фарфоровой шкатулочки со спящей на стогу сена казачкой, да дедовской папахи...