несдержанное обещание;

я оборачиваюсь и кладу письмо, приготовленное для алессандры, на тумбочку, прежде чем направиться в свою комнату.

– каллиас махерас, не смей меня бросать.

я останавливаюсь и смотрю на ей в глаза. сжимаю кулаки, не в силах что-то сказать. теней нет. я не хочу, чтобы они стояли между нами. но не говорю ни слова.

– скажи мне, не надо читать само письмо. просто скажи.

она смотрит на меня. между нами практически целая комната. она сидит на краю ванны. а я не решаюсь приблизиться к ней. не могу.

– я устал смотреть, как ты флиртуешь с другими мужчинами. мне это надоело. я не хочу, чтобы ты целовалась или трогала кого-то, кроме меня.

я говорю это практически на одном дыхании. король теней смог признать свою зависимость от одной женщины. она невозмутима. будто слышать такие признания от короля – обычная вещь.

– ужасно эгоистично с твоей стороны, – бросает она. я закипаю.

– теперь молчи. я не закончил. ты хотела, чтобы я это сказал. так что я скажу всё. эгоистично это или нет. когда я впервые увидел тебя, меня взбесило, что ты увлечена чем-угодно, только не мной. ты не смотрела на меня. ни разу за этот глупый бал. ты соизволила поднять глаза только тогда, когда я сам подошёл к тебе. и даже тогда ты позволила себе оскорбить меня. смеялась надо мной при каждой возможности. ты не такая, как остальные – ты не кланялась и не льстила, пока остальные только и были этим заняты. ты посмела бросить мне вызов. и именно тогда я понял, что обречён, – я делаю шаг вперёд. – во время всех завтраков, когда мы сидели по разные стороны чертова стола. ты открылась мне – рассказала чего хочешь и чего боишься. я оценил это. и не хотел ничего большего, чем исполнить твои мечты и гнать прочь страхи, – делаю ещё шаг. – ты захотела проводить со мной больше времени. и это было единственным, чего я не мог тебе дать. потому что проведи я с тобой чуть больше времени – я бы влюбился ещё сильнее. хотя, казалось бы, куда сильнее. тебе было всё равно, что я король. но затем ты отправилась на прогулку с леандром, и тогда я понял, что хуже того, что я тебя прогоняю, это видеть, как я тебя прогоняю, а ты уходишь с кем-то другим. и тогда я мучил себя, проводя с тобой больше времени. ты позволила говорить о том, что меня волнует. помогла укротить совет. положила конец почти всем проблемам в моём королевстве. ты идеальна не только для меня, но и для наксоса. и тогда я понял, что обязан на тебе жениться. для блага королевства. даже если бы это означало, что я буду несчастен каждый день до конца своей жизни: ты рядом, но касаться тебя нельзя. и самой изысканной пыткой стала та ночь в клубе, когда я почувствовал твою реакцию на мои прикосновения. да, я был в перчатках, между нашими телами была преграда из одежды, но я почувствовал. я не знал, это из-за меня или просто потому, что тебя давно не трогали, как ты упоминала ранее. я хочу жить с тобой, алессандра, без теней между нами. и плевать, что я стану уязвим. для этого есть охранники. я найму дегустатора, чтобы первым пробовал все блюда. буду жить, как живут другие короли. мне не нужен этот древний дар, который является скорее проклятием. я так больше не хочу. я устал жить в тени.

я уже совсем близко. она не двигается. её глаза выражают несколько чувств одновременно. я замечаю ужас. я знаю, о чём она думает. только одно воспоминанием заставляет с ужасом смотреть на меня. её бывший возлюбленный. возлюбленный, которого она убила. и я знаю об этом убийстве. но всё равно тянусь к ней.

– пожалуйста, скажи что-нибудь, – говорю я.

– ты принял это решение ещё до нападения?

я киваю.

– ты хотел меня….с самого начала?

ещё кивок.

я надеюсь, что она не скажет мне «нет». я надеюсь, что она испытывает ко мне то же самое, что я испытываю к ней. я надеюсь, что она будет рядом.

– иди сюда, – говорит она совсем тихо.

я смотрю на её ноги. ей больно ходить. я сам принёс её сюда. после нападения, когда она защитила меня, хотя и не должна была, я понял, что не отпущу её. я снимаю перчатку и бросаю её на пол.

в следующий миг я перед ней. обхватываю её щеки. она прижимается к моей руке. прикосновение, которого я так долго ждал.

я подхватываю её. она обвивает мою шею и поворачивает к себе.

– я хотела сделать это с первого раза, как тебя увидела, – произносит она, а по моему лицу расплывается улыбка.

поцелуй. мы горим им.

я кладу её на кровать. она лежит на спине, я нависаю над ней, исследуя поцелуями изгиб её шеи.

– обещай мне, – говорит он, но замолкает, как только я прикусываю ей шею. упирается мне в плечи и отталкивает меня так, чтобы наши взгляды встретились. она вздыхает, и продолжает говорить, – обещай, что не прогонишь меня, потому что я делаю тебя смертным. обещай, что не передумаешь и не решишь, что я не стою такого риска.

моё дыхание всё время прерывается. я не могу сосредоточиться. но спустя время у меня получается. и я еле слышно произношу, – обещаю, алессандра. ты никуда не пойдёшь. ты моя.

***

я смотрю на неё и отказываюсь верить в то, что является правдой. я бы отдал всё, чтобы узнать, что это заговор. я не хочу верить в то, что алессандра желала или желает меня убить.

– слуги закончили перекладывать твои вещи в мою комнату. это они нашли в твоём гардеробе.

я держу в руках склянку с ядом.

– каллиас, – говорит она.

– ты обвиняешься в измене, – огрызаюсь я, – и отныне обращайся ко мне «ваше величество».

мы молчим. но я не могу не спросить.

– почему он был в твоём гардеробе. придворные лекари узнали яд, этот самый яд, который был в чашке на твоём балу.

я не хочу верить, что она когда-либо лгала мне. я не хочу верить в то, что она желала моей смерти. но всё складывается именно так. она молчит. то ли не может придумать убедительную ложь, то ли не готова открыть мне правду.

– леди статос, вы проговариваетесь к смерти за измену.

она с ужасом посмотрела на меня. я отворачиваюсь. я не уверен, но она заплачет, но я не готов видеть её слезы. я не готов видеть её лицо. я боюсь, что сверну с пути и прощу её. после того, что она сделала.

– но я обещал, что от моей руки ты не умрёшь. поэтому вы будете изгнаны из королевства. если вы вернётесь – вас казнят.

я направляюсь к двери.

– каллиас, – шепчет она.

– я же сказал. вам больше нельзя так ко мне обращаться, леди статос.

я покидаю комнату. но моё сердце осталось там. разбитое сердце, которое я когда-нибудь вряд ли соберу воедино. и если физически раны ещё можно залечить с помощью теней, то раны душевные залечить не получится.