Всё-таки первый опыт запоминается на всю оставшуюся жизнь. Первая любовь, первый поцелуй, первый секс, первый стакан водки, первая нобелевская премия или, как в данном случае, первая самостоятельно прочитанная книга.
Надо признаться, что память у меня, как у курицы — я способен забыть, наверное, всё что угодно, включая собственное имя (и это я уж молчу о датах дней рождений, из которых я помню только свою, да и то не всегда). Что уж говорить о сюжетах прочитанных книг, ведь я умудряюсь забывать имена персонажей непосредственно в тот момент, когда переворачиваю последнюю страницу. Но с первой книгой всё не так!
Было мне, помнится, года четыре, я был весьма дерзким малым, довольно борзым шкетом я был, надо признаться. Думаю, что именно с тех времён у меня осталась привычка умничать и выпендриваться, но не в этом суть. Суть в том, что в те блаженные годы я ни в грош не ставил худ.литру, угорая по энциклопедиям и упарываясь всякими "Хочу всё знать". Огромные картинки в книгах я воспринимал как личное оскорбление, ибо искренне считал, что из-за этой ненужной фигни в книге меньше буков, которые могли бы быть на месте этих дурацких картинок. Поэтому выбор именно этой книги стал прямо-таки идеальным! Ведь это не просто абы там какая книга, а настоящий деццкий научпоп! После какой ещё книги малолетний шкет мог бы выкаблучиваться направо и налево, вещая про нравы и обычаи медведок, социальную структуру муравейника, гастрономические предпочтения водомерки и прочую дребедень, а? То-то же! А уж с каким жаром я спорил с матушкой, доказывая ей, что фотограф Шмидт — это очень даже фотогрАф Шмид-т (обе буквы читаются отчётливо и раздельно), невзирая на логику и здравый смысл... кайф!
Единственный урон, который я понёс от этой книги заключался в мёде. Именно в мёде, чёрт бы его побрал! Я никогда не любил мёд, и к тому моменту я уже его пробовал и знал, что я его не люблю. Но эти мелкожопые книжные засранцы с таким аппетитом его ухомячивали, что я затребовал мёду у родителей. "Шнурки! — Сказал я. — Гоните мёд, а то я вам тут всем покажу, где раки зимуют (я в книжке прочитал)!" Я почему-то подсознательно представил себе мёд, описанный в книжке, как абсолютный аналог сгущёного молока. Думаю, не стоит вам говорить, что разочарование моё было велико, а вера в правдивость людей и книг, ими написанных, была подорвана весьма значительно.
С тех пор я довольно сильно деградировал — читаю художку вместо научки и обожаю большие красивые картинки в книгах. Но писателям верить перестал, поэтому никогда не подставляю себя на место героя, не переживаю эмоционально книжные перипетии, что позволяет мне с удовольствием читать про психопатов, педофилов и прочую расчленёнку.