«Мадам Бовари» глазами студентов

«Мадам Бовари» глазами студентов

Alice_im_Wunderland

Автор: Роксана Робинсон

Каждую осень вместе со студентами-магистрантами Хантерского колледжа я разбираю роман «Мадам Бовари» , и каждую осень я перечитываю его вместе с ними. Мой курс называется «Рождение модерна: роль сострадания». Мы изучаем это художественное направление и говорим о том, как модерн перевернул литературный мир. Кроме того, мы обсуждаем сострадание и то, как оно обогащает душу. Своим студентам я задаю фундаментальный вопрос о замысле произведения: Флобер хочет, чтобы мы чувствовали презрение или сострадание по отношению к его героям?

У студентов твердые взгляды, у меня тоже. Один из них высказал свое мнение о Шарле Бовари:

− Терпеть его не могу, − выпалил он. – Он такой лузер.

– Вы осуждаете его за это? – поинтересовалась я. – Никакого сострадания?

– Он такой недалекий, − ответил студент. – Он не замечает чувств Эммы, не замечает ее любовные интрижки, не замечает, что вся его жизнь загублена. Слушайте, он просто мне противен, понимаете?

Возможно, Флобер рассчитывал, что мы возненавидим его персонажей: он сам широко известен тем, что все вокруг вызывало в нем отвращение. «Меня душит волна ненависти к нашей эпохе», − написал он в письме одному из друзей. Позднее писатель заметил: «Мои герои совершенно обыкновенные люди». Конечно, жители Ионвиля посредственные и ограниченные, но Флобер не дает никаких подсказок, что нам чувствовать по отношению к ним. «Я хочу, чтобы в моей книге не было ни одного чувства, ни одного размышления автора».

Он мало говорит об Эмме, когда мы встречаем ее в первый раз на кухне ее отца. Она – тихая и сдержанная домоседка. Флобер описывает, что она делает, но ничего не говорит о том, как она выглядит и о чем думает. Вместо этого он сосредотачивается на окружающих ее предметах:

Сизый шелковый зонт просвечивал, и по ее белому лицу бегали солнечные зайчики. Эмма улыбалась из-под зонта этой теплой ласке. Было слышно, как на натянутый муар падают капли.

При помощи ловкого литературного приема переноса особенностей обстановки на героя Флобер наделяет Эмму красотой, создавая вокруг героини ауру едва заметной сексуальной привлекательности. Он заставляет нас вообразить ее красоту.

Существует давняя литературная традиция изображения героинь, которые являются как прекрасными, так и добродетельными. Мы убеждены в красоте Эммы и предполагаем, что она хорошая. Но Флобер играет с читателем и показывает несостоятельность сложившегося образа благочестивой красавицы: Эмма вовсе не добродетельная и категорически отказывается быть хорошей. Обычно наиболее критично к ней относятся студентки:

«Она такая эгоистка», − жалуется одна;
«Она такая меркантильная», − замечает другая;
«Она такая неглубокая, такая легкомысленная. Ее интересует только социальное положение»;
и самая отрицательная характеристика: «Она такая плохая мать».

Все это верно. Но какой эмоциональный отклик это в нас находит? Ведь этот отклик действительно есть: люди спустя 161 год после публикации романа все еще его читают. Одна женщина призналась мне, что ее бабушка читала книгу вместе с ней; их «книжный клуб» собирался каждую неделю, чтобы обсудить роман. Другой студент восторгался аристократичным любовником Эммы Родольфом. «Его прощальное письмо действительно великолепно», − замечает он.

Его одногруппница посмотрела на него с изумлением:

«Считаешь, оно было великолепно? − спрашивает она. – Я написала на полях “Пошел ты!”».

Студент делает разворот на 180 градусов: «Ладно, он сволочь».

Флобер бросает нам вызов. «Полагаю, впервые книга насмехается над главными героями», − написал он другу. Он не дает нам традиционного храброго и благородного главного героя, торжествующего в конце романа. Он не позволяет нам восхищаться Эммой.

Автор осуждает ухудшение ее литературного вкуса, что для него имеет особое значение. Когда Эмма воспитывалась в монастыре урсулинок, она развивалась духовно и думала посвятить себя религиозной жизни. Но интерес к церкви пропал, когда она начала читать запрещенные романы, которые потихоньку приносила в монастырь в карманах своего передника старая дева, работавшая в бельевой. Эмма поняла, что может сбежать от реальности в мир вымысла. Она узнала о полуночных свиданьях, похищенных невестах, страсти и внешнем блеске. Она усвоила, что романтическая любовь подобна наркотическому кайфу – волнующая, неистовая и вечная. Это была подростковая мечта, которую невозможно было воплотить, но об этом Эмме никто не сказал (ее мать умерла). Она верила в эту мечту. Она стала ее идеалом. Она же разрушила ее жизнь.

В этом крахе Флобер находит что-то экстремальное. Он создает женский персонаж, который мы должны презирать. Но презирает ли он сам свою героиню?

Думаю, он не может определиться. Думаю, он меняет свою точку зрения.

Потому что Флобер тоже любит Эмму. Она тщеславна и эгоистична, поверхностна и все тому подобное, но вместе с тем и удивительно невинна, она мечтательница. Когда Эмма осознает, что преданный, неповоротливый Шарль не исполнит ее романтическую мечту, она воспринимает свой брак как неудачу и впадает в отчаянье. Когда она встречает привлекательного аристократичного Родольфа, она видит еще один шанс. Робкая, полная надежд, ранимая, она влюбляется. Безрассудная и иступленная, она встречается с ним ночью в саду.

На рассвете она бежала по полю и входила в комнату, тяжело дыша, от нее веяло ароматом весеннего утра. Ее покрытые росой юбки, изящные ботинки, испачканные на поле, учащенное сердцебиение и сияющее лицо – сложно представить, что Флобер чувствует по отношению к Эмме что-то, кроме нежности. Сострадания.

Родольф разбивает ей сердце.

Теперь она становится циничной, но все еще стремится осуществить свою мечту. Эмма превращается в движущую силу повествования: живая, изобретательная, неудержимая, неумолимо приближающаяся к концу. Когда она наконец признает поражение, она делает героический выбор.

(Внимание: спойлер!) Когда она принимает яд, Флобер замедляет действие и отказывается от двойственности. Становится невозможно судить героиню, потому что теперь мы наедине с Эммой, внутри ее тела и ума. Мы понимаем, что она обречена, когда ощущаем страх и величественность того, что произойдет. Ее смерть хуже, чем она представляла, − медленная и ужасно мучительная. Эмма борется, она спокойна. Она кричит и умоляет. Она причащается и прощается со своей семьей.

Она чувствует, как от ее ног к сердцу поднимается холод.

Каждый год, когда я читаю об этом пронизывающем холоде, чувствую себя внутри тела Эммы, ощущаю, как через меня движется смерть. Я испытываю нарастающий ужас, который напоминает мне о том, что все мы смертны.

Медленное приближение смерти Эммы подобно звону поминального колокола. Она выходит за пределы прошлой себя, своей ограниченности, своего неистовства, а ее эгоизм отходит на второй план. Проявившаяся в ней человечность затмевает собой ее пороки. Она кажется исполненной собственного достоинства благодаря грандиозности пройденного ею пути и ужасному величию ее пункта назначения. Ее слабость очевидна: она заточена в ее собственном теле.

Если до этого мы не сочувствовали Эмме, мы делаем это сейчас. Флобер не щадит ни нас, ни себя. Работая над сценой ее смерти, он заболел. На последнем занятии я сказала своим студентам, что писатель просит нас принять его небезупречную героиню, неутомимую и бесстрашную, которая стремится найти что-то недостижимое и теряет все.

В начале романа Флобер поощряет нас осуждать ее. В конце он просит нас подумать, что значит пожертвовать всем ради мечты. Он предлагает поразмышлять о человеческих фантазиях и их ценности. Он спрашивает, кто из нас является героем. Он предлагает подумать о человеческом теле как о самом непосредственном участнике нашей жизни. Как тело Эммы, такое сильное и полное энергии, в погоне за любовью в конце концов принуждено к страшной расплате, против которой она бессильна.

Я попросила студентов подумать об Эмме в этом ключе, задать самим себе эти вопросы, и понять, сочувствуют ли они ей сейчас.

Девушка, которая обвиняла Эмму в стремлении подняться по социальной лестнице, медленно сказала: «Теперь я чувствую себя плохо».

Студентка, которая читала книгу вместе с бабушкой, вздохнула: «Это грандиозно. Книга грандиозна. Она обо всем на свете. Обо всем».

Именно такого результата добивался разрушитель стереотипов Флобер.

Перевод: Alice_im_Wunderland
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ

Источник: The New Yorker