«Дети полуночи». Десять лет спустя.

Эту книгу я, как и полагается, сначала читал, а теперь перечитал – с довольно интересным эффектом «совпадения опыта» чтения и перечтения. Читал я ее довольно давно, лет, наверное, десять назад. Помню, что чтение шло тяжело и на каком-то этапе мне даже захотелось отложить книгу в сторону, но, то ли предчувствие подсказало - «читай дальше», то ли заработала скрытая привораживающая магия текста, то ли мне просто было более нечем себя занять, но я, преодолевая сопротивление, продолжил чтение, и награда не заставила себя ждать – книга вдруг мгновенно очаровала и полностью поглотила меня. Более того, я записал ее чуть ли не в свои «самые-самые любимые» книги, рассчитывая проверить этот вердикт в будущем, когда дело дойдет до перечтения. И вот это будущее наступило.

И все повторилось, хотя и не совсем так, но… почти что совсем так. Опять чтение пошло тяжело, и даже, пожалуй, тяжелее, чем раньше. И снова я увяз в тексте, но на этот раз мне было чем себя занять и помимо чтения «Детей полуночи», так что я сделал то, что не осмелился сделать десять лет назад, а именно решительно отложил книгу в сторону, в полной уверенности, что больше я за нее никогда не возьмусь. Полно ведь и других книг, вопиющих о прочтении, - зачем же я буду читать книгу, которая упорно сопротивляется желанию ее прочитать?

Но все-таки «Дети полуночи» - это, видимо, магический текст, и его привораживающая магия вновь оказала свое скрытое воздействие. Взявшись за чтение «Джозефа Антона» и мгновенно проникшись интересом к фигуре Салмана Рушди, я довольно быстро понял, что обречен вернуться и к «Детям полуночи». Вернулся, и, как оказалось, вернулся на ту самую страницу, когда текст и начинает очаровывать, я могу назвать и точный момент «начала очарования», а это момент рождения главного героя книги - Салема Синая. Родился Салем и умерла книга-через-которую-надо-пробиваться, и родилась взамен книга, от которой невозможно оторваться. Так было десять лет назад, и так есть теперь. И снова я подумываю о том - а не записать ли «Дети полуночи» в свои «самые-самые любимые» книги? Решу после следующего прочтения-перечтения. Лет этак через десять:)