«Они меня ждут, эти неприятности? Тогда я пошёл!»

Иногда случается так, что меня спрашивают о моём жизненном кредо. Каждый раз, когда такое происходит, я позволяю себе отступление и напоминаю про старый советский мультфильм «Котёнок по имени Гав». Помните, там в конце одного из выпусков матёрый, умудрённый жизнью кошак предрекает котёнку, что с таким именем его ждут большие неприятности? Котёнок страшно оживляется и отвечает: «Они меня ждут, эти неприятности? Тогда я пошёл!»

Вот эти две короткие фразы, по сути, и являются моим жизненным кредо. Искать приключений на свою задницу, неприятностей на свою шею, головной боли и проблем с собой на своё начальство — всегда! Знаете, как интересно?!

Но по сравнению с Анатолием Маркушей, об одной из книг которого будет речь, я должен признать себя полным щенком. Вот уж кто был виртуозом поиска приключений-неприятностей и создания проблем начальствам всех рангов! За что безмерно мною уважаем… ну, то есть, это только одна из причин. Этого человека было и есть, за что безмерно уважать. Его биография более чем достойна краткого пересказа.

Дальше...

Как он сам говорил, «родился при Ленине, летать начал при Сталине, вылетел при Хрущёве, а всё равно летал до Путина включительно, (пип!) на них на всех!» — но это совсем кратко.

Суть же в том, что первые встреченные в жизни серьёзные неприятности наложились на национальный характер и вылились в поистине эпическую цепочку событий. А всё началось с того, что выпустился из авиационного училища сержантом вместо офицера, как обещалось при поступлении — был в славной истории сталинских соколов такой эпизод перед самой войной. Поимев на свою шею кучу новоиспечённого начальства главным образом из пехоты, немедленно употребил особенности национального характера на создание гадостей такому начальству, и весьма успешно!

Результат был немного предсказуем: когда грянула война и лётчиков-сержантов таки начали переаттестовывать в офицеры, проходил в сержантах почти до середины войны (как сам о себе гордо отзывался — «последний летающий сержант Карельского фронта»). А равно был постоянно затыкаем на самую неблагодарную и чёрную работу: облёт и перегон техники после ремонтов, инструкторство, налаживание взаимодействия с пехотой (читай — наводить самолёты на цели, сидя в окопе под ураганным обстрелом), всё такое. Если и боевые вылеты, то самые безнадежные и бесславные, куда пушечное мясо посылать.

Как следствие, никаких наград и чинов не обрёл, зато насмотрелся, как их обретает вышеописанное начальство, и после войны чуть ли не первым в Союзе открыто издевался над пафосными военными мемуаразмами и их многозвёздными авторами. (Сейчас, во времена патриотического угара, эти его высказывания доставляют неимоверно!)

Три послевоенных года начальство ещё как-то терпело, потом терпение его лопнуло. Поскольку летать пациент действительно умел более чем хорошо, — спровадили из армии в школу лётчиков-испытателей и вздохнули с облегчением. Пациент, кстати, тоже остался весьма доволен, ибо было ему в этой школе интересно, и сраться не с кем — все и всё при деле.

Как оказалось, рано радовались. Причём все — и пациент, и его бывшее армейское начальство. По успешном окончании школы пациент из-за национальности не получил допуска к испытательской работе и вернулся в армию с крутейшим пилотским свидетельством, дающим право летать на ВСЕХ типах самолётов. Что доставило ему лишний повод для издевательств над нелетающим или плохо летающим начальством. Начальство, как нетрудно догадаться, взвыло…

Ещё через несколько лет пациента таки сумели выпроводить из армии «по состоянию здоровья» (как он въедливо отмечал, срок мастерски подобрали так, чтобы пенсия при этом оказывалась минимальной), и в его биографии начался гражданский этап с новыми приключениями и неприятностями. Он таки испытывал — но уже не самолёты, а автомобили, — писал статьи для газет и журналов, потом подался в профессиональные литераторы и стал писать книги, продолжал сраться с новыми начальниками от журналистики и литературы…

Постепенно Маркуша перешёл на книги для детской и подростковой аудитории, причём писал, говоря нынешней терминологией, главным образом нон-фикшен. Здесь поводов для конфликтов стало несколько менее, но всё равно — характер никуда не денешь. Был, например, случай, когда в радиоэфире Маркуша на всю страну возьми и заяви: влюбиться всерьёз можно в любом возрасте, хоть в шестом классе, если кто влюбится — желаю удачи и успехов на этом фронте! Это в семидесятые-то годы прошлого века. Педагогическая общественность была сначала фшоке, потом впала в истерику.

При всём при том Маркуша, как и говорил, продолжал иногда летать. Ибо были у него ученики-курсанты, достигшие со временем чинов, должностей и возможностей, и они при случае устраивали такое своему бывшему инструктору. Доводилось ему и писать о действующих лётчиках, общаться с ними, — а на тех старое пилотское свидетельство производило впечатление, народ понимающий, — в общем, тоже выпадали случаи. Последний самостоятельный вылет совершил в возрасте за восемьдесят лет — это уже первые годы XXI века.

Ничего удивительного, что Маркуша очень много писал об авиации и полётах, причём не только нон-фикшен, но и вполне художественные вещи. И писал великолепно. Правда, есть у таких его вещей одна особенность — их не нужно читать подряд. Может показаться, что автор слишком часто повторяет некоторые истины, подкрепляя их довольно схожими примерами. Ну… кому как. Лично я верю, что автор эти истины просто глубоко выстрадал и пережил, уж больно приводимые примеры убедительны. Не нравится — не читай подряд, читай с перерывами, и не будет тебе казаться, только и всего.

Если меня попросят назвать три лучших художественных произведения Маркуши, я назову — «НЕТ», «Грешные ангелы» и «Приключения капитана Робино». Причём «Ангелы» существуют в журнальном варианте под названием «Большие неприятности»; оба названия как нельзя лучше характеризуют автора и его жизненную философию, но лучше ищите исходный вариант — «неприятности» ради публикации в детском журнале «Пионер» (1984 год) были преизрядно порезаны. «НЕТ» — это серьёзная вещь, с весьма глубокими размышлениями об обучении, становлении, опыте и уходе… а равно о сопутствующих им жертвах.

А вот «Приключения капитана Робино» — вещь довольно необычная, даже для Маркуши. С одной стороны, очень похоже на роман-анекдот из жизни лётчиков с автобиографическими элементами, как многие другие его книги. Ну, на первый взгляд по крайней мере. Доставляющая история Рабиновича, ставшего в войну лётчиком поневоле, затем подвергшегося дополнительному обрезанию фамилии и поднявшегося до лётчика-испытателя. Чего вы ждали?

Ан нет. Анекдотического тут и впрямь немало, но и реальных, серьёзных — иногда очень серьёзных! — вещей затронуто щедро. Вот, например, раз уж я эту тему упоминал, цитата:

Не могу слушать воспоминаний фронтовиков. Как начнут, тут же глупеют, пыжатся, изображают себя черт знает какими героями.

Про начальство вот ещё:

Вообще я давно за собой замечаю — начальник, как таковой, вне зависимости от его личных достоинств, мне противопоказан.

Про национальный вопрос:

Когда сын моего соседа Мееровича, бездельник и балбес Мотька, начинает объяснять, что у него фукнула стипендия, потому что он Меерович и за это преподаватель сопромата больше тройки ему никогда не ставит, то я говорю этому балбесу в лицо: «А что ты знаешь из сопромата? Не больше, чем я — из акушерства. И твой профессор только потому не ставит тебе двойки с минусом, чтобы его не посчитали юдофобом!»

Но это так, к слову. А вот например, рассуждения о женских авиационных рекордах, о том, что они на хрен никому не нужны кроме как потешить ведомственное и государственное самолюбие, и каким же мудаком нужно быть, чтобы так к женщинам относиться — это уже любопытнее.

А генеральный конструктор, между прочим, списан как есть с А.С.Яковлева. Которого автор знал лично и о котором всегда отзывался нелицеприятно: «Конструктор толковый, организатор хороший, а человек — тьфу, только и знал, что своей коллекцией орденов-побрякушек безмерно гордиться, да фотографии себя любимого в компании вождей по стенам кабинета развешивать!»

А эпизод с хитрыми метеорологическими испытаниями над океаном? Намёки на то, что там испытывали, на каком верху принимались решения о целях и задачах таких испытаний и чем всё это могло закончиться для чересчур догадливых испытателей? Это уже не то что серьёзно — это, скажем прямо, страшненько. Автор оставил всё на уровне намёков, но… сейчас уже хорошо известно, какие формы дружбы народов практиковал Советский Союз с его офигенно миролюбивой внешней политикой. Думайте, как говорится, сами.

Вот этими-то невообразимыми сочетаниями анекдотического, серьёзного, а местами страшненького книга и сильна. Очень даже стоит прочесть. Хотя отдельным изданием она не выходила, а только в составе трёхтомника 2002 года, — найти в электронном виде не проблема. Найдите и прочтите, оно того очень даже стоит.

И… да, кстати. Анатолий Маркуша — это псевдоним, не настоящее имя автора. Настоящее, если что, найти тоже не проблема.