Солнечная долина

Эта странная история произошла со мной в последний день апреля.
Я стоял на набережной г. Судака (Крым), куда приехал отдохнуть: повидать сказочную природу, узнать поглубже южан, — стоял, значит, курил, как вдруг сзади раздаётся мужской голос:
— Простите, а вы умеете программировать в 3D?
Оборачиваюсь. Стоит загорелый коренастый дядя лет 50-55 с густой бородой и усами.
Вам зачем, говорю.
— У меня есть проект и мне нужен программист. Ну, ещё и переводчик, и спонсор. Я хочу вырезать 40-метровую яхту из цельного ствола секвойи.
Кажется, в тот момент я выронил сигарету.
— А почему, э-э-э, именно из секвойи, а не, скажем, э-э русской лиственницы или сосны?
— Потому что мне нужен массив — хочу выдолбить из массива изнутри: столы, скамьи, иллюминаторы... А для этого нужно огромное дерево.
— А их много осталось?
— Не очень, 48. Но мне не нужен растущий ствол, мне нужен упавший, а их пускают на сигарные коробочки, мебель, даже телеграфные столбы.
Где растут? В Калифорнии. Понимаю, затратно, поэтому мне нужен спонсор. Я уже писал американском послу, вот послушай. — Он включил диктофонную запись на телефоне: "Уважаемый господин посол! Господь благословил Америку, поселив в ней величайшее своё творение — секвойю. Мастер из г. N предлагает вам проект мегаяхты, целиком выдолбленной из массива этого дерева. С уважением, такой-то" Да! Ещё обращался к Ричарду Брэнсону. Не знаешь, кто такой Брэнсон? Это мультимиллионер, у него свой яхт-клуб, верфь, занимается ещё и нефтью, авиастроением... И писал Шварцнегнеру, но ему в этом году 68 лет исполняется да и проблемы у него с этим губернаторством... Короче, не до этого ему сейчас.
Мне нужен программист, чтобы он сделал на компьютере модель моей яхты, а я выбью для нас гражданство и грин-карту; у меня как раз есть международный паспорт моряка — я получил его в Антигуа-и-Барбуда, это Азорские острова...

— Постойте, а почему именно 40-метровую яхту?
— Можно меньше, но, если её делать круизной, то от 20 метров, иначе ничего не выдолбить. Ну и в Монако пускают яхты от 20 метров. Я в Санта-Крус-де-Тенерифе (это Канарские острова, Испания, — в скобках добавил он) видел яхты, в среднем это метров 25-35, вот где-то в этом пределе. Вот там я вырезал носовые фигуры: нимфу, альбатроса... Мы тогда собрались, наш кэп-горнист.... Кэп-горнист — это тот, кто прошёл мыс Горн. Это знаешь, какой почёт, какая слава? Раз в году они съезжаются, у них есть свой клуб. Когда кэп-горнист встаёт с коньяком и произносит тост, то другой капитан, пусть он и выше рангом, должен обоср*ться...
— Послушайте, а вы уверены...
— Нет, ты послушай! — Он махнул ладонью вниз, как бы придавливая.
— Нет-нет, ну это же странно — сами подумайте! — вот вы подходите к первому попавшемуся человеку на набережной курортного города...
— У меня интуиция. Короче. Ты дальше послушай. Дерево это не гниёт, из него получится отличная яхта. Пойдём присядем.
Сели на скамейку. Мне пришлось всё время как бы тереть подбородок рукой, иначе было бы заметно, как подрагивает уголок губ.
— У меня три варианта, — продолжал кэп-плотник, — первый — круизная яхта, второй — яхта-ресторан, но это плохо: надо делать пластиковую надстройку над деревянной частью, — и третье — яхта-музей.
— Музей чего?
— А это я ещё не придумал, — признался Кэп.
Я всё смотрел на него: кто это? Бесплотный мечтатель? Мечтатель-практик типа Джека Лондона, построившего свой "Снарк" вопреки всему и даже морю? Или просто авантюрист и плут, каким-то образом зарабатывающий деньги на доверчивых туристах?
— Что же, вы один выдолбите яхту?
Нет, почему же один? Есть у меня сотня плотников, но нам столько не понадобится, хватит и двадцати. Откуда? Хе-хе, месяц назад познакомился с переводчицей, девушкой лет 20-ти, тоже тут. Немецкий знает, английский. Только португальского не знает, а надо. В Перу ведь плотники работают задёшево, мы наймём человек двадцать...
— Стойте.
— Нет, ты меня послушай! — И всё моё знакомство он перебивал. — Мне 53 года, у меня финишная прямая. Три брака, три ребёнка. Я хочу оставить им патент. Мне осталось недолго. Это моя последняя мечта. Была у меня невеста-француженка, мы познакомились в яхт-клубе "Любители парусов Парижа". Родом она из маленькой деревушки и собиралась ехать в Руан или Париж — учиться. Мы расстались, договорившись встретиться, но в Варшаве к моей груди приставили нож — русская мафия — страшное дело! — бумажник, деньги, бумаги, всё, всё, всё...
Его всё время сбивало с курса и приходилось корректировать его попытки рассказать занимательные истории.
— А у вас есть чертежи яхты? Выточенные модели?
— Модели остались в Алуште, вот смотри. — И он показал фотографии модели на экране маленького фотоаппарата. — А чертежи дома. Я живу недалеко. Это не мой дом: присматриваю за отелем, пока не сезон.
— Можете показать, а я спрошу у товарища, он конструктор, работает на N—их верфях в Санкт-Петербурге.
Кэп преобразился: голос стал энергичнее и в то же время послышались нотки скрытого уважения.
— Поехали ко мне, покажу.

Продолжение следует