Модель для сборки. Незаметно присоединяйтесь...

Мне было 16, когда я в летние каникулы, вместо того, чтобы тусоваться с друзьями, попала на долгих три недели в муниципальную больницу. Друзья все разъехались кто куда на летний отдых, ноутбуки, планшеты и мобильный интернет ещё не были распространённым явлением, а из посетителей – только родители, поэтому время, проводимое в больнице, было сродни заточению в тюрьме… Из развлечений были только кассетный плеер со встроенным радиоприёмником и книги, конечно, книги.
Моими соседками по палате были: девочка девяти лет, которая вечно плакала и звала маму, девушка пятнадцати лет, которая при каждом удобном случае сбегала покурить, и Лия – семнадцатилетняя красавица – брюнетка, вечно витающая в облаках и не обращавшая внимание ни на что и ни на кого вокруг.
Поначалу, как это обычно бывает, никто ни с кем не общался, живя каждая в своих мыслях, в своём мире, не желая разделить своё личное пространство с незнакомыми людьми. Но через некоторое время, как это опять же случается часто, мы стали общаться и даже немного подружились друг с другом, как сближаются люди, покинутые друзьями и родными и оказавшиеся волею судьбы в «одной лодке». Больше, чем с другими, я сблизилась с Лией. Она тогда проходила очередной курс терапии и заболевание её – намного более серьёзное, чем моё – не предполагало больших шансов на скорое выздоровление. Однако, никто из нас, её соседок, тогда не подозревал об этом, все мы видели в ней лишь странную девушку, которая не придерживается общепринятых взглядов, которая не думает о «завтра», часто поступает безрассудно и не верит в лучшее. У неё всегда и на всё было особое мнение, в большинстве случаев отличавшееся от всех прочих, своя особая «жизненная философия». Естественно, поначалу Лия казалась нам «странной», но со временем, когда мы стали лучше узнавать друг друга и сближаться, я стала видеть в ней почти совершенство, потому что ведь, наверное, только так и стоит жить, жить по-настоящему, не оглядываясь, не прогнозируя, не зацикливаясь на неудачах, жить ради жизни, ведь она всего одна. Но далеко не каждый отважится жить по такому принципу, ведь есть «правила».
Однажды ночью, когда я в очередной раз заснула с книгой в руках, Лия разбудила меня и повела через запасной выход, к моему удивлению, оказавшийся незапертым, на улицу, в парк при больнице. И там, сидя под звёздным небом, в тишине тёплой летней ночи, мы слушали по радио в моём плеере-радиоприёмнике через одни на двоих наушники – один у меня, другой у неё – «Модель для сборки» … Это было как волшебство. Нарушая запреты, мы раз в неделю сбегали ночью из палаты и, сидя на лавочке у изгороди, вдали от фонарей, чтобы не попасться случайно на глаза ночным дежурным врачам, мы переносились в другие миры, увлекаемые вслед за «МДС», а потом обсуждали прослушанное, делились мыслями и впечатлениями, и под утро тайком возвращались в место нашего временного заточения, словно преступники… Эти ночные прогулки сблизили нас, и мы, как мне казалось, подружились. И вот, спустя, три долгие недели, узнав о дате моей выписки, я попросила Лию написать мне свой номер телефона и адрес, чтобы после выписки мы могли вновь найти друг друга в большом городе и продолжить общение и дружбу… но Лия не захотела. Со свойственной ей решимостью, Лия заявила, что не хочет продолжать со мной дружить, потому что характер её заболевания не позволяет проводить вне больницы достаточно продолжительное время, чтобы «дружить нормально», и потому каждый раз у неё находятся новые друзья, а значит и новые впечатления, и я для неё одна из многих «больничных» друзей, которых всех уже и не упомнить, и что у неё есть «настоящие» друзья, которых не должно быть много… Я тогда не смогла найти достаточно аргументов, чтобы противоречить…
Я не знаю, как сложилась дальнейшая судьба Лии, не знаю, выздоровела ли она или нет, но с момента нашей первой «вылазки» я не пропускала больше ни одной передачи «МДС», и каждый раз, слушая эфир, я знала, что где-то Лия тоже слушает передачу и это обстоятельство будто вновь связывало нас воедино, также как прежде связывали нас одни на двоих наушники: один у меня, другой – у неё. Именно с тех самых пор я стала поклонницей фантастики, я открыла для себя удивительную бесконечность других миров и измерений, узнала об авторах, которые в последствии стали любимыми, и однозначно то лето изменило мои интересы, мою жизнь и моё представление о ней… И когда однажды в одном из эфиров прозвучало это самое произведение Пола Андерсона, я просто не могла не подумать о Лии, ведь если обстоятельства всё же сложились не лучшим образом, то вероятно, что где-то… Да, я верю в это, потому что в это верит и она, а значит всё так и есть…