Non-fiction — 62 книги

Reduce, reuse, recycle. Сократить потребление, использовать повторно, перерабатывать. «Делать больше с меньшими затратами, чтобы свести к минимуму ущерб», — призывают экологи. Но, как утверждает эта книга, такой подход увековечивает модель производства с односторонним движением — «от колыбели до могилы». Эта модель датируется промышленной революцией и моментально превращает в отходы целых девяносто процентов материалов, созданных для изготовления товаров длительного пользования.

Почему бы не оспорить представление о том, что человеческая индустрия должна неизбежно наносить ущерб природе? Почему бы не взять за образец саму природу? Дерево производит тысячи цветов, чтобы создать еще одно дерево. Мы не считаем такое изобилие расточительным, наоборот, мы расцениваем это явление как безопасное, красивое и высокоэффективное. «Отходы — это пища», — первый принцип, изложенный в книге. Продукты могут быть приспособлены к тому, чтобы по истечении срока службы они обеспечивали питание для чего-то нового — как «биологические питательные вещества», которые безопасно возвращаются в окружающую среду, либо как «технические питательные вещества», которые остаются в замкнутом контуре технологических циклов.

Разрабатывая свои принципы (пере)проектирования всего — от ковровых покрытий до корпоративных кампусов, — Уильям МакДонах и Михаэль Браунгарт приводят жизнеспособные аргументы в пользу перемен.

Reduce, reuse, recycle. Сократить потребление, использовать повторно, перерабатывать. «Делать больше с меньшими затратами, чтобы свести к минимуму ущерб», — призывают экологи. Но,…

""Короткий XX век"", по мнению Хобсбаума, сделавшего термин общеупотребимым, – это период с 1914 по 1991 год, то есть с начала Первой мировой войны и до распада Советского Союза. Все основные и самые значимые события XX века уложились именно в этот временной отрезок, сделав его одним из самых насыщенных, сложных и неоднозначных во всей мировой истории. Здесь, с одной стороны, беспрецедентный научно-технический прогресс, а с другой – абсолютно средневековое мракобесие расистских теорий, торжество медицины, поборовшей множество смертоносных заболеваний, и две невиданные по своему масштабу и жестокости мировые войны, первый полет человека к звездам и первая атомная бомба, ""золотая эпоха"" 50-60-х годов и целая череда унылых и мрачных ""кризисных десятилетий"". Эрик Хобсбаум подробно разбирает, каким был XX век, как изменил он нашу цивилизацию и какие уроки человечество из него извлекло.

""Короткий XX век"", по мнению Хобсбаума, сделавшего термин общеупотребимым, – это период с 1914 по 1991 год, то есть с начала Первой мировой войны и до распада Советского Союза.…

Джеймс Джордж Фрэзер (1854–1941) — известный британский этнограф, исследователь древнеримской литературы и Ветхого Завета, видный представитель классического эволюционизма в антропологии, один из пионеров сравнительного религиоведения, внесший большой вклад в изучение тотемизма, культа природы и верований в загробную жизнь.

«Золотая ветвь» считается одним из наиболее значительных трудов, исследующих истоки религии. В нем Фрэзер собрал и систематизировал уникальный материал по первобытным верованиям, древним и современным религиям, народным обычаям, существующим в различных уголках земного шара.

Опираясь на огромный массив этнографических и исторических данных, автор стремился показать целостную картину верований и обрядов всех эпох. Переведенная на множество языков, эта книга принесла автору мировую известность и представляет несомненный интерес не только для тех, кто занимается историей религии и фольклористикой, но и для самого широкого кpyгa читателей.

Джеймс Джордж Фрэзер (1854–1941) — известный британский этнограф, исследователь древнеримской литературы и Ветхого Завета, видный представитель классического эволюционизма в…

Географические названия — топонимы — наш главный ориентир в пространстве, но с их помощью можно перемещаться и во времени: в каждом имени — надежды, амбиции и эстетика разных эпох. С XVIII века российская власть активно участвует в топонимическом творчестве, используя названия как инструмент идеологического влияния. Стремление подчинить топонимику большим государственным задачам приводило к тому, что за сменой правителей и режимов следовали волны переименований. В книге Сергея Никитина слой за слоем расшифрованы смыслы, таящиеся в нынешних и прежних названиях российских городов, деревень и улиц. Каждая глава — это путешествие по огромной стране, от Владивостока до Новозыбкова, от Норильска до Сочи, и ее истории — от Петра Великого до наших дней. Сергей Никитин — историк, культуролог, создатель и руководитель международного просветительского проекта «Велоночь» (VeloNotte), известного ночными велопрогулками с учеными и архитекторами по городам мира.

Географические названия — топонимы — наш главный ориентир в пространстве, но с их помощью можно перемещаться и во времени: в каждом имени — надежды, амбиции и эстетика разных…

When the first atomic bomb was dropped on Hiroshima in August 1945, killing 100,000 men, women and children, it was the beginning of a terrifying new episode in human history. Written only a year after the disaster, John Hersey brought the event vividly alive with this heart-rending account of six men and women who survived despite all the odds. He added a further chapter when, forty years later, he returned to Hiroshima to discover how the same six people had struggled to cope with catastrophe and with often crippling disease. The result is a devastating picture of the long-term effects of one very small bomb.

When the first atomic bomb was dropped on Hiroshima in August 1945, killing 100,000 men, women and children, it was the beginning of a terrifying new episode in human history.…

Атул Гаванде уверен, что одна из главных проблем современной медицины – нежелание признавать ограниченность своих возможностей и неумение говорить с пациентами о неизбежном – о смерти. А ведь смерть не просто трагическая случайность, а естественный и закономерный итог нашей жизни. К этому надо готовить, это надо объяснять и это надо знать. Каковы свойства памяти, мышц, кожи, костей? Почему мы стареем, как изнашивается организм, какие процессы запускает в нем неумолимый бег времени? Можно ли скрасить последние мгновения умирающих? Есть ли способы отсрочить неизбежное и всегда ли нужно к ним прибегать? Реальные истории, случаи из практики, последние открытия. Все то, что медицина должна была рассказать о смерти. Но она не умеет и боится.

Атул Гаванде уверен, что одна из главных проблем современной медицины – нежелание признавать ограниченность своих возможностей и неумение говорить с пациентами о неизбежном – о…

В книгу легендарной Ольги Берггольц — поэтессы, прозаика и журналиста — вошли ее дневниковые записи, тексты радиовыступлений, относящиеся к тяжелому времени ленинградской блокады, и повесть ""Дневные звезды"", которую автор считала главной книгой своей жизни. В произведениях Берггольц трагедия отдельной человеческой жизни показана на фоне бедствий целой страны. Рассказ о беспримерном героизме жителей и защитников города перемежается лирическими отступлениями, раздумьями о судьбе своего поколения.

В книгу легендарной Ольги Берггольц — поэтессы, прозаика и журналиста — вошли ее дневниковые записи, тексты радиовыступлений, относящиеся к тяжелому времени ленинградской блокады,…

In Does Capitalism Have a Future?, a global quintet of distinguished scholars cut their way through to the question of whether our capitalist system can survive in the medium run. Despite the current gloom, conventional wisdom still assumes that there is no real alternative to capitalism. The authors argue that this generalization is a mistaken outgrowth of the optimistic nineteenth-century claim that human history ascends through stages to an enlightened equilibrium of liberal capitalism. All major historical systems have broken down in the end, and in the modern epoch several cataclysmic events-notably the French revolution, World War I, and the collapse of the Soviet bloc-came to pass when contemporary political elites failed to calculate the consequences of the processes they presumed to govern. At present, none of our governing elites and very few intellectuals can fathom a systemic collapse in the coming decades. While the book's contributors arrive at different conclusions, they are in constant dialogue with one another, and they construct a relatively seamless-if open-ended-whole.

Written by five of world's most respected scholars of global historical trends, this ambitious book asks the most important of questions: are we on the cusp of a radical world historical shift?

In Does Capitalism Have a Future?, a global quintet of distinguished scholars cut their way through to the question of whether our capitalist system can survive in the medium run.…

THE AGE OF EXTREMES is eminent historian Eric Hobsbawm's personal vision of the twentieth century. Remarkable in its scope, and breathtaking in its depth of knowledge, this immensely rewarding book reviews the uniquely destructive and creative nature of the troubled twentieth century and makes challenging predicitions for the future.

THE AGE OF EXTREMES is eminent historian Eric Hobsbawm's personal vision of the twentieth century. Remarkable in its scope, and breathtaking in its depth of knowledge, this…

Современный человек приучен мыслить исторически, искать свое место на "оси времени" и отличать сегодняшний день от прошлого и от будущего. Однако так было не всегда, да и по сей день само понятие "история" сохраняет свою неопределенность. Что понимали раньше и что понимают сейчас под этим словом: только лишь прошлое или все время существования человечества? Действия людей в прошлом или наши знания о них? Что такое история - наука, литература, форма общественного сознания, а может быть, просто метод? Существуют ли "законы истории"? Современное общество пытается сделать историю одним из аргументов в борьбе за идентичность или ресурсом, способным обеспечить доход, - например, от туризма, одной из разновидностей которого является посещение исторических мест и знакомство с памятниками старины. Какие силы сошлись в борьбе за историю? Что происходит, когда история пересекается с политикой? Обо всем этом пойдет разговор в книге профессора Европейского университета в Санкт-Петербурге Ивана Куриллы

Современный человек приучен мыслить исторически, искать свое место на "оси времени" и отличать сегодняшний день от прошлого и от будущего. Однако так было не всегда, да и по сей…

Кто бы мог подумать, что сотрудником крематория может стать молодая девушка, да и еще написать о своей работе захватывающую книгу! Когда тебе 23 года, ты вряд ли думаешь о смерти и обо всем, что с ней связано. Автор же этой книги окончила Чикагский университет, где ее любимыми предметами были средневековые погребальные ритуалы и викторианская готика. Сегодня она управляет похоронным бюро в Лос-Анджелесе и ведет популярный YouTube-блог, где рассказывает о своей работе, интересных фактах и мифах, ритуалах погребения разных стран. В этой книге Кейтлин касается тех же тем, что и в блоге, повествует о своих буднях, ежедневных действиях, помощи родственникам усопших, размышляет об отношении общества и даже делится профессиональными секретами. Описывая свой путь к этой профессии, она приводит кучу интересных фактов, например, сколько весит прах человека, можно ли чем-нибудь заразиться от трупа. Книга написана с иронией и позитивом.

Кто бы мог подумать, что сотрудником крематория может стать молодая девушка, да и еще написать о своей работе захватывающую книгу! Когда тебе 23 года, ты вряд ли думаешь о смерти…

Книга посвящена западноевропейской музыке и охватывает почти шестьсот лет её истории, но не является учебником и не претендует на исчерпывающий рассказ. Скорее, она является сборником эссе, сгруппированных так, чтобы представление читателя о музыкальном искусстве Европы стало более системным и полным, незнакомая музыка стала понятнее, а знакомая стала приносить ещё больше удовольствия. Книга написана доступным непрофессиональному человеку языком, что делает понятными и увлекательными те стороны восприятия музыки, которые доступны профессиональному исполнителю. Автор книги - Ляля Кандаурова - музыкант, журналист, окончила Московскую консерваторию и аспирантуру, постоянный автор для журнала Seasons of life, ведущая авторских курсов, посвященных восприятию и пониманию классической музыки.

Книга посвящена западноевропейской музыке и охватывает почти шестьсот лет её истории, но не является учебником и не претендует на исчерпывающий рассказ. Скорее, она является…

Quella che racconta Alberto Manguel non è la storia della lettura, ma è, appunto, una storia della lettura: soggettiva e unica, e proprio per questo di tutti. Infatti, alla dissertazione letteraria, Manguel aggiunge annotazioni personali, passi autobiografici, aneddoti che dissacrano la letteratura in quanto scienza e che invece sanciscono la superiorità della lettura e, soprattutto, dei lettori. Così, dopo aver chiamato in causa autori come Plinio, Dante, Cervantes. Victor Hugo, Rabelais e Borges, Manguel parla della forma del libro, dei libri proibiti, del valore delle prime pagine, di cosa vuol dire leggere in pubblico e, al contrario, dentro la propria testa, e ancora, del potere del lettore, della sua capacità di trasformare e dare vita al libro, quanto e forse più dell'autore stesso, della follia dei librai e del fuoco sacro che divora ogni vero appassionato di storie.

Quella che racconta Alberto Manguel non è la storia della lettura, ma è, appunto, una storia della lettura: soggettiva e unica, e proprio per questo di tutti. Infatti, alla…

La mitica Atlantide si trova in Antartide. L'Arca dell'Alleanza è nascosta ad Axum. Le piramidi erano un passaggio astrale per consentire il contatto con altri mondi. Le linee di Nazca sono segnali tracciati dagli antichi peruviani per far tornare gli astronauti preistorici con i loro doni.

Ci sono misteri che nel tempo hanno perso il loro fascino, come quello delle sirene, altri invece sembrano inattaccabili dal progresso, dalla razionalità e dalle spiegazioni scientifiche, che pure hanno dimostrato che non esistono misteri inspiegabili, solo non ancora spiegati. Massimo Polidoro, grande indagatore di misteri, si cala nei recessi dei grandi enigmi del passato e, spiegandoli, li rende ancora più interessanti. Perché mette in risalto il mistero più affascinante di tutti; l'attrazione dell'uomo per il lato oscuro della realtà.

La mitica Atlantide si trova in Antartide. L'Arca dell'Alleanza è nascosta ad Axum. Le piramidi erano un passaggio astrale per consentire il contatto con altri mondi. Le linee di…

Книга известного французского писателя-путешественника Сильвена Тессона, в которой он увлекательно рассуждает об "Иллиаде" и "Одисее", предлагая освежить в памяти школьную программу или же по новому взглянуть на произведения древнегреческого мыслителя.

Книга известного французского писателя-путешественника Сильвена Тессона, в которой он увлекательно рассуждает об "Иллиаде" и "Одисее", предлагая освежить в памяти школьную…

"Люди, которые сортируют пуговицы: пуговицы с одной дыркой, пуговицы с двумя дырками и пуговицы с тремя дырками. И, кроме того, пуговицы без одной дырки, пуговицы без двух дырок и пуговицы без трех дырок. Как это скучно!" — отзывался писатель Август Стриндберг об археологах. Не больше интереса публика проявляет и к труду лингвистов. Однако в книге американской журналистки ученые, заставляющие заговорить замолчавшие письменности и языки, предстают настоящими сыщиками, а полувековая история дешифровки древнейшего письма Европы превращается в подлинно интеллектуальный детектив.

"Люди, которые сортируют пуговицы: пуговицы с одной дыркой, пуговицы с двумя дырками и пуговицы с тремя дырками. И, кроме того, пуговицы без одной дырки, пуговицы без двух дырок и…

Немецкий историк и культуролог Алейда Ассман — ведущая исследовательница политики памяти Европы второй половины XX века. Книга «Забвение истории — одержимость историей» представляет собой своеобразную трилогию, посвященную мемориальной культуре позднего модерна. В «Формах забвения» Ассман описывает взаимосвязь между памятью и амнезией в социальных, политических и культурных контекстах. Во второй части трилогии («1998 — между историей и памятью») автор прослеживает, как Германия от забвения национальной истории переходит к одержимости историей, сконцентрированной вокруг национал-социализма. Наконец, в «Истории в памяти» Ассман показывает, как на смену единому национальному нарративу XIX века приходят плюралистические и противоречивые подходы к прошлому в рамках «нового историзма XXI века». Индивидуальные биографии, семейные истории, романы, музейные экспозиции, а также мемориальная архитектура и исторические реконструкции событий приобретают особую роль в обострении конфликтов (меж)поколенческой памяти. Работы Алейды Ассман позволяют по-новому взглянуть на необратимые изменения, которые переживает западноевропейская культура после Второй мировой войны.

Немецкий историк и культуролог Алейда Ассман — ведущая исследовательница политики памяти Европы второй половины XX века. Книга «Забвение истории — одержимость историей»…

Как чума повлияла на мировую литературу? Почему "Изгнание из рая" стало одним из основополагающих сюжетов в культуре возрождения? "Я знаю всё, но только не себя", — что означает эта фраза великого поэта-вора Франсуа Вийона? Почему "Дон Кихот" - это не просто пародия на рыцарский роман? Ответы на эти и другие вопросы вы узнаете в новой книге профессора Евгения Жаринова, посвященной истории литературы от самого расцвета эпохи Возрождения до середины XX века. Книга адресована филологам и студентам гуманитарных вузов, а также всем, кто интересуется литературой.

Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи "Лабиринты" на радиостанции "Орфей", лауреат двух премий "Золотой микрофон".

Как чума повлияла на мировую литературу? Почему "Изгнание из рая" стало одним из основополагающих сюжетов в культуре возрождения? "Я знаю всё, но только не себя", — что означает…