5

Строй реформаторов

Удивительная это была эпоха – XVIII век, когда умные люди и впрямь предпочитали ходить строем. И как здорово у них получалось – впрочем, к совершенству пришли не сразу, а вершина его обернулась, в известном смысле, своей противоположностью, когда простая команда «Смирно! От ноги!» не позволила стоявшим на карауле преображенцам спасти императора Павла I от заговорщиков...

Так закончился золотой век гвардии – столетие, на протяжении которого гвардейские полки оставались влиятельнейшей политической силой (разумеется, их командование прежде всего, но не только: так, в возведении на престол Елизаветы Петровны участвовали в основном нижние чины).

Историк Александр Валькович взял на себя труд критически переосмыслить богатейшие источники, касающиеся истории российской гвардии – архивные документы, мемуары, музейные коллекции, исторические сочинения. Итогом стало двухтомное исследование, более напоминающее художественный альбом. Каждую главу в нем дополняет раздел «Свидетельства эпохи» – подробные комментарии к портретам и картинам, музейным экспонатам – предметам формы и вооружения, знаменам, документам. Особо стоит отметить примечания к основному тексту – там не только библиографические и архивные ссылки. Дополняют двухтомник «Полковые хроники» – свод материалов, в сжатом виде отражающий историю российской гвардии.

Количество иллюстраций, многие из которых воспроизводятся впервые (в том числе – из собрания автора), просто поражает. Они являются самостоятельной частью исследования: как многие военные историки, автор весьма чуток к деталям формы и снаряжения. Любопытны комментарии Вальковича к старинным изображениям гвардейцев – оказывается, художники более позднего времени почти всегда отступали от истины: к примеру, на акварели 1830-х годов мушкетерские обер- и штаб-офицеры Лейб-Гвардии Преображенского полка в 1762 года изображены в красных штанах и камзолах. Но, замечает автор, наличие таковых «не подтверждают ни современные портреты Петра III, преображенского полковника, ни сохранившиеся мундирные вещи – всюду одинаково палевого цвета. Не носили и белых галстуков; в то время в употреблении были черные с белой обшивкой». Кажется, мелочь, но художника от той эпохи отделяло всего 70 лет... Ровно такие же претензии предъявляют и к работе сегодняшних художников и костюмеров в фильмах о Второй мировой войне. Что же, людям свойственно помнить то, что хочется помнить, но не то, что было на самом деле.

Собственно, это касается и практически всех эпизодов, в которых гвардия принимала политическое участие – прежде всего, смены монархов на престоле. Начиная с Екатерины I, взошедшей на престол после Петра Великого. Но вот незадача – хрестоматийная история о том, как «гвардейские полки под бой барабанов окружают дворец, где сановники империи совещаются о преемнике умирающего монарха», не находит подтверждения в источниках. Дипломаты пишут разве что о присутствии в зале гвардейских офицеров. Те, впрочем, были по-солдатски прямолинейны – преображенский майор Андрей Ушаков так и рубанул: «Гвардия желает видеть на престоле Екатерину, и она готова убить каждого, не одобряющего это решение». Неплохой штрих к рассуждениям о законности династии... В общем, в 1725 выводить войска надобности не было – всякий знал, что представляет собой гвардия. Позже, во второй половине столетия, это несколько подзабылось, но Петр делал из преображенцев и семеновцев элитные части, в самом прямом смысле слова универсальных солдат, абсолютно преданных ему и его супруге. Какими мерами это было достигнуто, Валькович подробно говорит в первой главе книги; а вот результат: «Подобно своему создателю, гвардия универсальна... Преображенские и семеновские офицеры, сержанты и рядовые выполняют ответственные поручения царя: набирают рекрут, готовят новые полки, надзирают за исполнением казенных подрядов, контролируют деятельность губернаторов и прокуроров, ведут “розыски” – судебные расследования, содействуют развитию торговли и организуют горную промышленность». И, конечно, отлично сражаются на суше и на море.

Очевидно, что противостоять такой силе в первой половине века было практически невозможно. По существу, гвардия являла собой активную и довольно самостоятельную «реформаторскую» партию, верную заветам своего создателя. Как отмечает Валькович, «Петр определил гвардии – избранной, лучшей части тогдашнего общества, ближе других стоявшей к самодержцу, – первенствующую роль в преобразованиях Российского государства. При преемниках великого реформатора, при зыбкой, неустойчивой власти, гвардия вполне закономерно занимает главенствующее положение в политической жизни империи... Гвардейская стража у трона в действительности распоряжается им».

При преемниках Петра гвардия уже более сосредоточена на собственных привилегиях, корпоративный дух ее крепнет – и гвардейцы, сами того не замечая, становятся в большей степени инструментом в политической борьбе, но не субъектом политики.

Эта рецензия была опубликована в журнале ЧИТАЕМ ВМЕСТЕ / Декабрь, 2010