4 Среди степей, мечей, коней и огней

Служба царям имеет две стороны:
одна – надежда на хлеб,
другая – страх за свою жизнь.
Саади, XIII в.

Теперь я, можно сказать, официально знакома с Чингисханом. До этого наше знакомство было косвенным и очень поверхностным - из школьных уроков истории. Ни разу до этого мне не случалось заглядывать за пределы битвы на Калке и прочих кратких сведений о нашествии татаро-монголов на Русь. О нашествии же их на другие страны мне и вовсе не было известно практически ничего.

Первая книга Василия Яна почти целиком посвящена разгрому войсками Чингисхана некогда богатого и могущественного государства Хорезм. Монгольского кагана мы видим уже пожилым человеком, в расцвете своей славы и силы. Он уже завоевал "половину Вселенной" и полон стремлений овладеть и второй половиной. Время не терпит: хан чувствует, что уже немолод, и, покоряя народы, мечтает еще и найти средство остаться бессмертным, чтобы держать созданную им огромную страну под своей железной рукой.

Но во дворце повелителя Хорезма шаха Мухаммеда до поры до времени и не слышали ни о каких монголах. Что это за народ? Кто такой Чингисхан? Откуда они взялись? Как они смеют? Разве шах Хорезма - не повелитель Вселенной? Сладкоречивые советники и "святые имамы" охотно поддакивают, да к тому же в распоряжении Мухаммеда и в самом деле огромное войско и большие богатства: кто же сможет им противостоять?

У шаха есть заботы поважнее: воевать с собственными подданными и собственным сыном. Шах не отличается мудростью управления, а сама эпоха - благоденствием и милосердием, а потому то и дело в отдаленных городах вспыхивают восстания, жестоко подавляемые. Да и мать Мухаммеда не дремлет, неустанно стравливая собственный народ кипчаков с ненавистными ей туркменами и заставляя сына принимать угодные ей решения. Ну, и казнить всяких там надо, чтобы другим неповадно было. И на охоту съездить. И святых имамов послушать, как они мудрость шаха восхваляют, да не просто так, а на текст священного Корана опираясь. К тому же жен у шаха аж триста штук да плюс одна непокорная Гюльджамал. Короче, дел невпроворот, где уж тут найти время на какого-то Чингисхана?

Через всю книгу, следуя за Чингисханом и его багатурами в их победных походах, Василий Ян наглядно демонстрирует читателю, как внутренние раздоры и несогласованность губили войско (что хорезмское, что русское, не суть важно) куда вернее, чем собственно татарские набеги. Как недальновидность и нерешительность правителей, их неспособность договориться между собой и нежелание рисковать собственной драгоценной жизнью могут стать причиной разрушения целой страны. И как одно имя "великого кагана" раскрывало перед ним ворота городов, которые при иных обстоятельствах могли бы обороняться не один месяц.

Как, например, рассуждает шах Мухаммед? Если придут татары, не останутся же они здесь навечно. Ну пограбят, ну поубивают, да и уйдут обратно в свои родные степи. А он, шах, тем временем отсидится в соседнем Иране, поднаберет свежего войска да и вернется обратно. Только подданные почему-то не оценили такой чудной идеи. И города, оставленные шахом на милость татар, предпочли сдаться на эту самую милость, за что и поплатились.

На страницах этого романа очень много жестокости – такова уж была эпоха, когда человеческая жизнь ценилась куда меньше лошадиной, а то и ослиной. Но что интересно, жестокость эта при чтении меня почти не задевала. Казалось бы, у меня «перед глазами» страшные вещи происходят: семилетнему мальчику живьем вырезают сердце из груди; женщин сбрасывают в горный поток, чтобы не достались врагам «на бесчестье»; девушку отдают на растерзание барсу; десятками казнят людей; жгут города, вырезая при этом тысячи жителей; расправляются с врагами, проявляя фантазию, достойную лучшего применения (то расплавленное серебро в глаза зальют, то сбросят с башни на съедение собакам-людоедам. Про «банальное» разрывание человека на части при помощи нескольких коней я вообще молчу). А я наблюдаю за всем этим как-то отстраненно, как будто это самое обычное дело. Странным образом, эмоций у меня было немногим больше, чем если бы я читала об этом, скажем, статью в Википедии.

Более того: чем дальше читаешь, тем больше тебе кажется «естественным» то, что происходит. Например, поймали пару человек из вражеской армии, допросили их с пристрастием, выжали всю информацию, которую можно было. Что с ними делать? Зарезать, естественно, что же еще. Не отпускать же. И пользы от них никакой, чтобы держать и кормить. Вообще, оставлять в живых имеет смысл только мудрецов, сведущих в чтении и письме, искусных ремесленников и красивых девушек. Остальных – в расход (сейчас бы про такое сказали "рациональное ведение хозяйства"). Особенно – потомков шахов или султанов, тех вообще в первую очередь, чтоб уж искоренить род противника навсегда. Ну, в некоторых случаях еще сильные мужчины временно пригодятся – как пушечное мясо при осадах городов или там для зарывания рва. Логично же? Очень даже. Хоть и жестоко, и «бесчеловечно». Но человечность вообще не в цене была, как мы знаем. Даже и слова-то такого в лексиконе доблестных джигитов, наверное, не было.

А вообще, слушать эту книгу (особенно в исполнении Клюквина), конечно, интересно. Тут тебе и исторические события с четким указанием времени (вот за это прям отдельное спасибо, слабость у меня к сопоставлению дат и вообще хронологии), и яркие портреты разных исторических личностей, от самого Чингисхана до русских удельных князей, и живописные сцены восточного быта XIII века, и шумные города, и пустынные степи, и прекрасно стилизованный язык.

В персонажах я, правда, путалась немного, особенно в жителях Хорезма. Восточные имена трудно поддаются моему запоминанию, поэтому я их больше различала по "роду деятельности": этот дервиш, тот - палач, этот - писец, а тот - купец. А вот если просто имя назвать, то я так сходу и не соображу, о ком речь. С русскими князьями времен междоусобиц, честно сказать, не лучше дело обстоит. Как в детстве не могла их запомнить, так и сейчас не научилась (в школе, помню, особенно не любила этот период: слишком много правителей, и все друг другу родственники, просто ад для шестиклассницы. Куда как лучше, когда один абсолютный монарх=)).

Состояние после книги: не "бешеный восторг", но интерес и удовольствие от знакомства с хорошим историческим романом. Нужно будет и с Батыем "поближе" познакомиться, хотя это будет грустное и тяжелое знакомство...