5 Когда такие парни...

Провинция нынче  в литературном  тренде. Чи-во, что ты несешь? Да русская (и мировая) литература спокон веку презирала и ненавидела затхлое болото провинциальной жизни, которое душит прекрасные порывы, подергивает тиной все интересное, яркое и значимое и, в целом,  являет собой скверную пародию на столицы. Всякий уважающий себя Ломоносов должен стремиться пешком из своих Холмогоров уйти, иначе загинет на корню. Все так, и жизнь в столицах ярче, звонче , динамичные, и очаги культуры, образовательные учреждения, мода - общество, наконец. А все-таки сравнивая сегодняшние ощущения от провинциальной жизни с теми,  какие испытывала двадцать, десять, даже ещё три года назад, я вижу, что  разница есть. Не в базисе, экономически в моем автограде сейчас куда хуже, чем четверть века назад, но в том, что дышать стало легче, из воздуха ушла парафиновая безнадежность.

Синцов, герой повести ЧЯП, отправлен родителями на два летних месяца из своего среднепровинциального города в совсем уж дремучую тьмутаракань бабушкин Гривск, предвкушает загубленные каникулы, тоску зелёную, местную гопоту и прочую мерзость запустения. Мечтает об интернете, понимая, что это вряд ли, а больше чем в том Гривске заняться, не книжки же читать? С интернетом, кстати, он ошибался, "по свистку", но есть. Это как? А это его бабушка так называет мобильный модем, а вы как думали? Да, провинция нынче не та. Однако Синцову будет в Гривске очень не до интернета, потому что у него появится дело. Какое? ЧЯП.

Я уже говорила об  Эдуарде Веркине, что психологически, эмоционально его герои куда ближе к суровой зрелости Железникова, чем к нежной романтике Крапивина, тогда основное внимание сосредоточила на отношениях дети - родители, в сейчас хочется добавить о дружбе.  Энергетически дружба и любовь близки, хотя первая проявляет себя менее ярко и яростно, и куда меньше,чем любовь, претендует на слияние и поглощение объекта привязанности. Хотя это лишь отвлеченные рассуждения, на практике встречаются разные градации: и любовь бывает сродни дружбе, и дружба болезненно-ревнивой - как влюбленность, Крапивинские герои - щемящая нежность дружбы-любви. совершенно не окрашенная плотски, но трепетно раскрытая навстречу партнеру, который вмещает в себя весь твой мир. У Железникова всегда дистанция: да, ты хорош и мы могли бы быть друзьями, но мне уже делали больно, потому не касайся меня, пусть между нами остается расстояние. Герой Веркина демонстрирует тот же тип отношения, вариант мужичка-с-ноготок "семья-то большая, да два человека всего мужиков-то: отец мой, да я". У него свой путь, пройти которым нужно как можно вернее, лучше и чище, даже в том случае, если пока еще не знаешь точно, где он лежит; а всякие "взвейтесь" да "развейтесь" оставим восторженным романтикам.

Синцов не исключение. Потому восторга перед новым гривским знакомым Петром Грошевым не питает, а в странных обстоятельствах знакомства долго склонен видеть подвох. Оно и верно, шутка ли, начать знакомство с человеком, с того, что он предложит купить семнадцать рублей твоей магазинной сдачи за тысячу, а после твою же удачу за процент от участия в совместных с ним предприятиях. Что еще за Мефистофель гривского разлива? Нет-нет, никакой мистики (то есть, мистика будет, но не в этом) все очень рационально. Он коллекционер, Грошев - ЧЯП, а прозвали так потому, что, почуяв в свое время невероятный взлет в цене юбилейных монет "Чечня- Ямало-Ненецкий автономный округ - Пермская область" скупил все, появившиеся в районе, по номиналу и теперь почти миллионер. Это в свои-то семнадцать. Да. феноменальная каузальная одаренность. И рукастый - все время улучшает жизнь под свои потребности. И нужные связи умеет устанавливать-поддерживать. Блин. я бы в такого друга с потрохами влюбилась, но я не герой Веркина. Да и есть в нем что-то. что саму возможность такой влюбленности отрицает.

Ну и что там будет, с этим ЧЯПом? Да все там будет. Столько всего, что голова кругом. Странные места, люди, события. Фирменная острАненность Веркина, совсем не похожая на депрессивную достоевскую, такая насупленно-восхищенная мальчишечья. И финал, допускающий многие трактовки. И одна из самых жутких сцен , встреченных в книгах за последнее время (о старушке и грибах), а я в чтении такого рода литературы, поверьте, немалый опыт имею. Ах да, и она перестает быть болотом, провинция. Когда такие парни в земле российской есть?