5

Кеннет Славенски, много лет посвятил изучению творческого пути известного американского писателя. Личность Джерома Сэлинджера – противоречивая и загадочная, поэтому далеко не каждый решится взяться за исследование его творчества. Здесь не отделаться простой биографической справкой или сухим изложением данных. А сам ореол таинственности, которым намеренно окружал себя Дж. Сэлинджер, неизменно порождал всякого рода сплетни и домыслы. В этом отношении нужно отдать должное Кеннету Славенски, который понимая всё это, всё же сумел насколько возможно, представить объективную картину. Автор опросил массу людей, лично знакомых в своё время с Сэлинджером, имел доступ к эпистолярной переписке писателя, наконец, перевернул не одну гору архивных документов, метрик, переписей и табелей. Видное место в книге занимают материалы из деловой и личной переписки, переговоры по поводу публикации произведений и многочисленные судебные тяжбы. Всё это несколько затмевает анализ самих книг Дж. Сэлинджера, и тех идей, которые хотел донести автор до своих читателей.

Начиналось всё с небольшого фанатского сайта, который, по словам самого его создателя, не пользовался особой популярностью. Впрочем, всё изменилось утром 28 января 2010 года, когда произошло одно очень важное событие... Книга читается относительно легко и очень интересно. Во многом потому, что сам её герой – Джером Сэлинджер – вышел ярким и живым. Мы будто видим перед собой реального человека, со своими амбициями и желаниями, странностями и недостатками. Автор не возводит его в свои кумиры, и уж тем более не накладывает на него некий ареол. С первой главы нам представляется избалованный своей матерью Сонни, привыкший к исполнению всяческих прихотей, откровенно скучающий на занятиях или вынужденной работе по требованию отца. Впрочем, ещё юный Сэлинджер точно видел перед собой мечту – с самого детство Джером хотел заняться писательством. И пусть путь к заветной мечте был тернист, но тем слаще и неожиданней оказалась победа. Настолько неожиданной, что он не сумел справиться с её последствиями.

В отличие от большинства других подобных исследований, К. Славенски в своей книге намеренно избегает «кричащих» сенсаций или всякого рода домыслов, которые чаще всего не имеют никакого отношения с действительностью. Достаточно подробно раскрыта биография и творческий путь писателя до середины 1960-х годов, при этом К. Славенски даже не пытается пролить свет на десятилетия затворничества литератора, обычно избегавшего публичности. В книге нет натянутых интриг, сплетен или домыслов – всего того, что не чурается в поисках тиража жёлтая пресса – это делает «Человека, идущего через рожь» достаточно серьёзным литературоведческим исследованием.

«Всякий, кто хочет изучить — а тем более оценить — жизнь Дж. Д. Сэлинджера, должен прежде всего взять на себя обязательство рассмотреть ее во всей сложности. Он должен увидеть в нем и доблестного солдата, и несостоявшегося мужа, и творческую душу, и незащищенного человека, ищущего успокоительного одиночества.
Есть что-то в человеческом характере, заставляющее нас сокрушать кумиров, которых мы сами же и сотворили. Мы постоянно не по заслугам превозносим тех, кем восхищаемся, но потом, словно униженные тем величием, которое своими руками им навязали, испытываем позыв низвергнуть их. Но даже если сокрушение кумиров и заложено в нашей природе, точно так же в ней заложена потребность смотреть на что-то снизу вверх»

Впрочем, автор не избежал другого весьма распространённого явления. Исследователи творчества Дж. Сэлинджера довольно часто проводят аналогии жизни самого писателя с его главным литературным персонажем – Холденом Колфилдом. Обычно этим подчёркивается автобиографичность романа. Однако не стоит забывать, что любое художественное произведение больше является плодом авторского воображения, нежели документальным слепком с реальности. Поэтому на судьбе Колфилда скорее проецируется возможные и приемлимые для самого Сэлинджера размышления над его биографией, другими словами: то, каким он хотел себя видеть. Поэтому к подобным аналогиям обычно отношусь скептически, если говорить об исследовательском, а не популяризаторском характере книги.