5 О словах и образах...

«Это очень распространенное верование в некоторых далеких от Греции местах», – сказал он. – Согласно ему, все, что мы делаем и говорим, – это слова, написанные на ином языке на гигантском папирусе. И есть Некто, кто в этот момент читает этот папирус и расшифровывает наши действия и мысли, находя скрытые ключи в тексте нашей жизни. Этого Некто называют Переводчиком… Верующие в Него думают, что наша жизнь имеет конечный смысл, непостижимый для нас самих, но открывающийся Переводчику по мере того, как он читает нас. В конце концов текст завершится, и мы умрем, зная не больше, чем теперь. Но Переводчик, прочитавший нас, наконец узнает о конечной цели нашего бытия.

Выбрав для чтения ничем не примечательный исторический детектив, которых после ошеломительного успеха опусов Дэна Брауна расплодилось немерено, я и подумать не могла, какой в мои руки свалится шедевр! Да-да, в самом прямом смысле! Невзрачная тощенькая книжечка не получившего признания русской аудитории автора, оказалась непростым, заставляющим не только думать, но и открывающим подлинные глубины в искусстве владения словом и в понимании человеческой психологии текстом.

Но все по порядку. В романе имеются две разные истории, с каждой новой главой сплетающиеся все теснее. Первая – это древнегреческий детектив о расследовании убийства юноши Трамаха в Афинах после Пелопоннесских войн. Предполагают, что юношу растерзали волки, но Диагор, его учитель по Платоновской Академии в это не верит и просит Гераклеса Понтора - "разгадывателя загадок" расследовать это убийство. По ходу расследования число зверски убитых эфебов из Академии множится. Следствие приводит Диагора и Гераклеса в самые разные места Афин, от тайных культовых богослужений до симпосиона с участием Платона. Там они встречаются с Крантором, бывшим когда-то соучеником Гераклеса по Академии, но покинувшего Афины и много путешествовавшего. В противовес платоновской теории идей, он убежден, что не существует единой истины: у всех людей истина своя. А за ней – раскрываешь глаза… и видишь лишь черноту хаоса.

Вторая история содержится в сносках переводчика, который переводит древнегреческий текст под названием «Афинские убийства» с оригинального папируса и чью историю мы узнаем через все более тревожные сноски. Этот переводчик, так и оставшийся для нас безымянным, почти сразу сообщит читателю, что в этом тексте используется литературный прием, именуемый «эйдезис». Он заключается в "повторении определенных метафор или слов, выделив которые человек получает идею или образ не связанную с основной темой". Вскоре Переводчик обнаруживает, что «эйдетическим» секретом в «Афинских убийствах» являются Двенадцать подвигов Геракла, по одному на каждую из двенадцати глав романа. В процессе работы Переводчик замечает несомненную связь событий книги и своей собственной жизни. Он буквально становится участником событий, его скульптура обнаруживается в мастерской скульптора, к нему обращаются герои книги и это начинает сводить его с ума, как это уже случилось с переводчиком Монталом, работавшего над этим текстом ранее. Само имя Монтал (устанавливать, монтировать) тоже есть игра слов, которая обозначает связь между текстом и Переводчиком.

В конце концов основной текст и примечания Переводчика сливаются воедино и последняя глава, и последний его комментарий вкупе с эпилогом раскроют нам все тайны. И даже тогда только нам самим решать, что все это значит (см. эпиграф). Как говорит один из героев романа:

Писательство – странная вещь, друг мой. По-моему, это самое странное и ужасное из человеческих занятий. – И, снова скупо улыбнувшись, добавил: – На втором месте стоит чтение.

Сам же роман Хосе Карлоса Самосы понимается западными критиками как «металитература», этакий аналог русской матрешки, текст в тексте с размыванием границ между автором и его героями, реальностью и вымыслом.

И, как неизвестный пока греческий автор рассыпает по тексту отсылки к древнегреческим мифам, так и сам автор со своим героем Гераклесом лихо отсылает нас к Эркюлю Пуаро Агаты Кристи. Гераклес Понтор такой же толстенький любитель покушать, как Пуаро, правда усы, столь неподходящие для древнегреческих реалий, автор заменил седой бородкой. А для читателя сия подсказка означает, как минимум, что тайна будет раскрыта и убийца не уйдет от наказания.

И конечно, Гераклес найдет ключ к тайне убийства, а переводчик найдет ключ к этой истории. Раскрытие убийств эфебов заставит Гераклеса с его твердым убеждением, что истину всегда можно доказать и Диагора с его приверженностью к платоновской теории идей, противопоставить свои убеждения воззрениям Крантора с его «Ликайоном» и дикими обрядами, вскрывающими в человеке его звериное начало.
И этот конфликт и станет тем замком, который замкнет друг с другом обе эти истории. Что и приведет к удивительно логичной и правильной развязке, не оставляя никаких сомнений в перспективах развития человечества и в мастерстве автора. Читайте!

Еще обложки: