4

«Некоторые полагают, что у маленького человека и горе должно быть меньше, а у большого – больше. Ну и очень глупо полагают…»

В аннотации почему-то значится: «Для младшего школьного возраста». Думаю, всё-таки для среднего. Книжка вовсе не простенькая, как может показаться на первый взгляд. Она о вещах серьезных и важных.

Эта повесть, к сожалению, не попалась мне в детстве. А может, и вовсе не к сожалению: вряд ли ребенок 9-10 лет способен понять некоторые ее страницы, над которыми остановилась я, взрослая. Сложные чувства девочки по отношению к отцу. Скрываемая ею от самой себя глубокая любовь к нему – и обида за маму, которую он не сумел понять и, как Оле кажется, по-настоящему полюбить; восхищение силой, талантами, жизнелюбием отца, гордость за него – и презрение к нему и стыд за то, что уклонился от защиты отечества с началом войны. А еще горькое разочарование и мучительное ощущение отсутствия отцовской любви по отношению к ней, дочери. Во мне эта гамма чувств резонирует как-то очень осязаемо. А еще я, конечно же, не смогла бы так остро ощутить беду и страдания ребятишек военных лет, как чувствую это сейчас, когда, читая, поглядываю на свою спящую дочь, почти ровесницу Оли: слава Богу, моей девочке не довелось всего этого изведать. «Исхудалые, притихшие дети из голодного Ленинграда и маленькие ребятишки, с подвязанными к шее белыми гипсовыми повязками – раненые дети, так похожие этими повязками на раненных в бою и так непохожие на солдат своими тонкими ручками, худыми шейками и как будто навсегда удивленными детскими глазами». Пробирающаяся к дедушке в Ташкент Оля, оставшаяся в одиночестве, изголодавшаяся, почти одичавшая, тихонько плачущая в переполненном вагоне, «беззвучно, одними губами призывая всё своё маленькое прошлое, общее имя которому было “мама”». Оля, закапывающая для сохранности своего «друга детства» Тюфякина в ящичке из-под патронов, словно хоронит это самое детство: теперь ей предстоит очень стремительно повзрослеть, испытать много боли, и душевной, и физической. Дети и война для меня – особая тема, неизменно трогающая до слёз.

А еше младший школьник, читающий эту повесть, вряд ли понял бы всю меру опасности, нависшей над Олиным папой, и сумел бы оценить мудрость и глубину удивительных сказок Олиной мамы.

Это не значит, что повесть Фёдора Кнорре – «безадресная». Просто человек любого возраста найдет в ней то, что понятно ему: ребенок – интересный сюжет, заставляющий переживать за героиню, ее маму, за цирковых животных – слона и обезьянку Куффи; взрослый – тонкие психологические наблюдения автора (чего стоит «превращение» еще недавно благополучной Оли в хулиганистого «Олега»!), непростые проблемы семьи, данные в восприятии девочки, особенности ее взросления, импульсы к своей собственной домашней сказкотерапии.