5

Я люблю ходить в пустыню без фляги, с тем чтобы, умирая от жажды, едва дотянуть до ключа, припасть к нему и напиться всласть. Такой мне представляется и вся жизнь: пустыня, а в ней источники. Я и по жизни иду без фляги и, может быть, однажды не дотяну до источника — до источника воды, до источника денег, до источника любви. Этой роковой неопределённостью платишь за свободу от ноши. Но когда поддаешься искушению остаться у источника, вспоминаешь о прочих, еще не изведанных, — и идешь дальше.

Потрясающе тонкая, нежная книга, наполненная горечью, сожалением, непониманием, порой осуждением, но такой чистой и искренней любовью к своей земле, что волей-неволей поддаешься этому потоку, который несет тебя свозь времена и места Святой земли, знакомит с ее обитателями и обычаями, с ее трагедиями и счастливыми мгновениями.
Книгу я прочитала по возвращении из Израиля и сразу же захотелось собрать вновь сумку и отправиться обратно, ибо стало ясно, что страна, которая в чем-то влюбила в себя безоговорочно, в чем-то так же безоговорочно оттолкнула, дала энергию в одном городе и напрочь высосала ее в другом, обрушилась ливнем свободы с одной стороны и полным неприятием (непониманием?) с другой, так вот, что эта самая страна не открыта мной и на сотую часть. Уезжая из Иерусалима, я твердо была уверена, что не вернусь, сейчас я готова брать билет.
Прожив в стране неделю тебе кажется, что знаешь о ней очень многое. На самом деле не знаешь ровным счетом ничего и чем дольше будешь жить, тем сильнее будет это осознание. А уж ни разу не быв и судя только по тем новостям, что любезно предоставляет нам телевидение и газеты, вообще представляешь себе совершенно иную страну, в крайнем случае самый верхний слой ее шелухи, под которой глубоко внутри и скрыта истинная душа страны и людей в ней живущих.
Я не берусь утверждать о правдивости изложенной автором информации. Слишком мало у меня на то знаний. Но то, что эта информация по крайней мере заставила посмотреть эту картину, под названием «Палестина-Израиль» под другим углом зрения, несомненно и уже само по себе выполнило важную миссию.
Одна из важнейших мыслей, что я вынесла из этой книги – патриотизм, это не о том, чтобы эфимерно любить всю свою страну и этой любовью оправдывать любые свои деяния, а в том, чтобы любить свой клочок земли, свою деревню, поселок, город, свой дом, деревья вокруг него, каждый куст, его окружающий. Любить то, что ты видишь, осязаешь, чувствуешь, с чем ты сросся душой и сердцем. Тогда не будет войн, ибо тому, кто любит свой клочок земли не нужны миллионы гектаров чужой.
Мудрец, зовущий случайного путника на чашку кофе, источник, что дает воду жителям села в течение долгих веков, любовно высаженные оливковые деревья, в тени которых так приятно отдохнуть в жаркий день, история поколений, которая идет за тобой по пятам, пока ты исследуешь новые земли. Сказка? Мы привыкли считать это сказкой, несбыточной, давно минувшей. Схожа ли эта сказка с бесконечными ракетами, летящими в поселения, с толпами беженцев и бетонными тюрьмами, где люди, давно потерявшие смысл и цель, существуют, а не живут? Сказку делают былью люди и каждый сам выбирает декорации, только если на декорации эти нет других желающий, обладающих большей силой, лучшим оружием и властью.

Гостеприимство процветает в шатрах, живет в маленьких домах у ручья, но увядает в домах из бетона.