4

Что за хренотень здесь творится, господа психоаналитики?
"Глиф" Персиваль Эверетт

Так говорят лингвисты - будущего нет
Псой Короленко

Врожденный дефект младенца Ральфа - коэффициент интеллекта под 500. Первое осознанное этим монстром слово - "иконичность", он самостоятельно учится ходить на горшок, руководствуясь трудом "Морфология значения для отсталых детей", а,освоившись, приходит к выводу, что "умственные упражнения над Лаканом упрощают задачу испражнения". Он обзывает отца дутым постструктуралистом, измывается над психоаналитиками, манипулирует нейролингвистами и национальными меньшинствами, работает на разведку, вынуждает священников прибегать к экзорцизму, хочет к маме и твердых крекеров. Безусловное благо, что делает он это хотя бы молча - добровольное и высокомерное воздержание от устной речи. С письменной никаких проблем - записки, высокоученые размышления, убийственно меткие наблюдения за миром, которому он, гений и выродок, чужд, страшен и желанен. Да, похищают Ральфа раз пять, а в финале устраивают форменную баталию за обладание чудом, причем, в зарослях ирисов (В психологии Юнга символы психопомпы являются посредниками между бессознательной и сознательной сферами. Википедия)

И сразу всем понятно, что всё это такая вот крупнокалиберная метафора. А был ли мальчик? Текст ведь тоже молчит и делится на знаки до известного предела, если не до бесконечности. Зато на фоне постоянно болтают о всякой всячине в герметичной ноосфере: там Витгенштейн спорит с Ницше, сям Деррида переписывается с Расселом, Фалес недоволен практически всеми, а Господь Бог отчитывает Ролана Барта за сексуальные излишества. Барт, вообще, очень смешной и француз. И, раз уж зашла об этом речь, книжка тоже довольно смешная. Смешная для знающих, кто все эти люди. А для тех, кто только догадывается, вполне способна выполнить пропедевтическую функцию. Тем, кто не знает, что это за функция, я искренне завидую (и шёпотом советую не забивать голову ерундой)
Эверетт, конечно, резвится вовсю и остановиться на очевидном и высоколобом прочтениии шансов не оставляет.

"Как и все истории, каждая из тех, что я предлагаю здесь, имеет другую сторону."

Вопреки очевидному, есть искушение предположить, что вся эта премудрость - легкий доспех в битве с более реалистичным противником. Что повествовательная линия - как раз и есть основная. Она весьма условна, персонажи донельзя стандартизированы. (Католический священник-педофил? психоаналитик с немецкой фамилией? охранник-мексиканец? полковник Билл? мать Ева? Да ладно!) Символика намеренно упрощенная, в противовес абстрактным безднам познания, и не очень-то надежно таит простые же смыслы: одиночество как данность, невысказанная потребность в любви и стремление к внутреннему покою.
Как уже не раз характеризовали эту книгу - игра, головоломка. Но у меня такое ощущение, что автор уже сыграл в нее всеми возможными способами. Оставил на столе разгаданный кроссворд.

"Мои пробелы никакие не пробелы, они уже заполнены, и весь смысл лежит на поверхности."

Да уж, и по горизонтали, и по вертикали. Чудом отыскиваешь клеточки "Самый странный роман, прочитанный Самкой Крокодила за последнее время. 4 буквы". Вписываешь "Глиф" и идешь прокрастинировать в другое место.

Мне пора бежать. Искренне Ваш, Жак Деррида.

От дискурса не убежишь!