4 Ужасы жизни страшнее ужасов смерти?

В самом начале, как будто вне времени и пространства, беседуют двое. Кто они – непонятно, ясно только, что Второй – начальник Первого в каком-то институте. Но вскоре собеседники (благодаря особенностям своей речи) проявляются более-менее четко, особенно Второй.

Второй. А я тоже из ничего много чего могу, только не афиширую! Буквально из знаешь чего… Откуда я приехал, даже говорить не буду! И где вы, а где я! И что будет с вами через десять лет и кто буду я! Вот вы тут все думаете… Считаете за дураков… А я ведь баллотируюсь! Неровен час стану вообще… Академиком тут с вами…

Беседа – феерическая, драматургия – потрясающая. Первый (он же Номер Один) виден неясно, на фоне языковых шедевров Второго он как-то тушуется, ускользает. Он нудно, настойчиво просит денег для выкупа захваченного в плен друга Юры и вроде бы добивается своего.
А дальше – фантастическая погоня в духе Булгакова за ворами, укравшими у Первого эти драгоценные деньги, из-за которых он чуть ли не душу продал. Но если видения Ивана Бездомного в «Мастере и Маргарите» объясняются проделками Воланда (по другой версии – шизофренией), то живые мертвецы и бесконечные переселения душ вокруг Первого – он сам воспринимает как справедливое наказание. За что? А за то, что его коварный друг Юра (будь он неладен!) проник в святилище малого народа эннти и открыл вход в подземный мир. Вот оттуда и полезли духи, чучуны (зомби) и мертвые мамоты (шаманы), которые по ходу сюжета вселяются во вполне московских персонажей.

…люди тесно прижались друг к другу. Глаза запавшие у мертвых, ввалившиеся. И у живых тоже. Гримасы на лице, застывшие гримасы нетерпения. Непонятно, что это за очередь? К врачу? Нет. Врачам тут делать уже не фига. Зачем они мертвых держат на руках? Сдавать пришли? Погребальная контора? Босх…

Чернуха? Не то слово, чернее черного. Причем, намного. И страшнее страшного… Картина полного вырождения малых народов, больших… Всех. Впрочем, если принять этот вихрь ужасов за условность – может, и прокатит без повреждения мозгов. По крайней мере, читая о том, как звериная сущность вселяется в нормального человека, я воспринимала это скорее фигурально (в обыденной жизни говорят: в него как будто дьявол вселился). Знаете, всё бы ничего, пока такие случаи редки. Но когда каждый день сообщают о том, что кто-то на ровном месте застрелил… взорвал… задавил… зарезал десятки людей – поневоле задумаешься: чучуны? Ну и других ассоциаций много возникает, когда наблюдаешь за повседневной жизнью среди людей, похожих на зомби.
После чтения Петрушевской выходишь на улицу – а там всё другое. Вещи и люди те же, но смысл у них другой.
И на ночь лучше не читать особо впечатлительным.
А вообще – Петрушевская молодец, маг в своём деле. Черный или Белый – вот вопрос! В книгах – вроде Черный, в жизни – наоборот. И хоть она и говорит, что справедливости нет на этом свете, но одно то, что ненавистный Второй в конце книги попал в собственную ловушку – даёт чувство глубокого удовлетворения.

Источник