3.5

Фотография подписана как "Писатели Фадеев, Шолохов и Петров в гостях у Конева на Западном фронте". Скорее она сделана несколько раньше, в августе 1941-го, когда 19-я армия Конева, ведущая бои на Духовщине, усиленно пеарилась пропагандой.

Эта книга Льва Николаевича Лопуховского продолжает его исследования по 1941 года, и где-то на две пятых повторяет его Стратегический очерк "Тайфуна" 2006 года, а еще на четверть - книгу Июнь 1941. Запрограммированное поражение 2010-го. Но оставшаяся часть представляет интерес, прежде всего потому, что автор резко повысил былой умеренный обличительный тон в адрес высшего политического руководства в начале войны, а именно в адрес Сталина по поводу внезапного и катастрофического начала ВОВ для страны, а также разыскал кое-какие любопытные исторические документы. Ну и продолжается линия его критики в адрес руководства Западного направления, в первую очередь против Буденного и Конева. Книга даже не была издана в каком-либо издательстве, а выпущена автором самиздатом. Общий фон составляет традиционный для Льва Николаевича набора тем: 22 июня 1941-го и сражения 4-й Армии в Белоруссии, операция "Тайфун" и бои под Вязьмой, боевой путь 120-го артиллерийского полка большой мощности РГК, в котором воевал отец автора, и который погиб при выходе из окружения в вяземском котле. Чувствуется что отчасти в книге вошли фрагменты, не нашедшие места в других трудах, например полемика с Резуном-Суворовым, упоминания которого уже даже читать странно.

И вот тут проскакивают интересные моменты, о которых мне читать еще не доводилось. Даже три момента. Первый из них - это исследование хронологии составления Директивы №1 и ее разбор с точки зрения профессиональных терминов, на основе мемуаров и рассекреченных документов, вплоть до расчетов, сколько нужно было Жукову, Тимошенко и Ватутину затратить времени, чтобы доехать от наркомата на Знаменке до кабинета в Кремле через Боровицкие ворота вечером 21-го июня. Вывод, в общем-то очевиден - с приготовлением войск к обороне опоздали даже не на несколько часов при составлении и передаче Директивы, а на месяц с лишним опоздания с мобилизацией и развертыванием. Второй момент - это угадывание Коневом в докладе Сталину замысла противника по взлому обороны ЗФ на участке 30-й армии, вплоть до точного названия места прорыва у деревни Шелепы. Если в цифрах, то на фронте длиною 347 км был назван участок шириной в пять километров, где немцы могут нанести удар - и они и вправду подтвердили догадку комфронта. Даже на северном фасе Курской дуги в 1943-м, где танкопригодные участки были очевидны при куда меньшей длине фронта, и то не угадали с главным ударом. Но вот Ставка считала иначе, предполагая, что немцы будут наступать по прямой на Ярцево и Вязьму. Проявить инициативу и усилить район за счет сил с менее угрожаемых участков Конев не решился, быть может сам не очень уверенный в своих догадках. Жаль, ведь тогда весь ход битвы под Москвой мог пойти иначе.

Ну и третий момент - яростная полемика с цифрами комиссии Кривошеева по поводу числа потерь Красной Армии в ВОВ, ну и потерь немцев на Восточном фронте. Обвинение в занижении потерь базируется прежде всего на основе выпадения примерно трех миллионов потерь за счет манипуляции с записыванием в число пленных пропавших без вести, то есть скорее всего погибших, и не бьющихся с официальными данными цифр поименной картотеки потерь в архиве МинОбороны. Критику подсчетов комиссии Кривошеева я читал и раньше, знаю труды, наоборот, подтверждающие его цифры, так что к этой главе у Лопуховского еще вернусь при прочтении соответствующей книги на полке. А в целом в описании боевых действий для меня особо ничего нового в книге не нашлось.

Больше рецензий

3.5