4 Из смирительной рубашки флаги сам себе скроил... (с)

Что такое безумие? Это нарушение химизма нормального, здорового мозга. В мозгу у самого тяжелого психотика сидит здоровье, но в замаскированном виде. Безумие — это химическая проблема.

Прочитала тут довольно-таки интересную книгу американского писателя Пола де Крюи «Борьба с безумием», до этого читала его же «Борьбу за жизнь».

О чём эта книга?

О враче-психиатре, который сам имел проблемы с психикой из-за употребления барбитуратов, но который тем не менее смог преодолеть химическую зависимость и её негативные последствия. Этот человек очень хотел стать врачом и приложил все усилия, чтобы познать эту сферу не только на собственном опыте. Наверное, всё же лучше психиатрию поймут те, кто видал сабж не в художественном фильме, а вживую. То, что туда отправить могут "в наказание", чтобы поиздеваться, чтобы "больше неповадно было", чтобы избавиться, только потому, что человек неудобен окружающим или единожды сделал что-то очень "не так" — это, пожалуй, не совсем про Америку, но полагаю, что и там такое случается/случалось. Книга примечательна тем, что в ней описываются многие клинические случаи, показана живая психиатрическая практика, а также описаны многочисленные эксперименты на мозге больных, в том числе и хирургические. Видно, что автор не стремился к политизированности и ангажированности изучения темы, а пытается сохранить полнейший нейтралитет и не кидаться из крайности в крайность, благодаря чему, в книге присутствует небольшой уклон на психофизиологию, физиологию ВНД, когнитивистику и клиническую психиатрию во всей совокупности этих областей. «Безумие» рассматривается как физиологическая проблема, связанная с определёнными отклонениями в биохимии мозга. Однако я не могу согласиться с тем, что это единственная возможная или всегда-всегда доминирующая причина возникающих заболеваний и болезней психиатрического спектра. Как ни крути, а от психических травм нам никуда не деться, ибо первую травму мы переживаем уже во время своего рождения, а потом не всегда на протяжении жизни даже её успешно преодолеваем. Сложно, конечно, осознавать, что травма сильно влияет на наше состояние, но это реальный факт. Я люблю психиатрию за то, что она позволяет отгородить психическое расстройство от особенностей характера и личности - в противном случае, любого мало-мальски неуравновешенного человека "пришлось" бы лечить в жёлтом доме. Хотя иногда склоняюсь к тому, что психическое расстройство - это, в частности, преобладание в личности тех или иных качеств и черт поведения вплоть до абсолютного доминирования.

А ещё эта книга именно про опыт лечения Джека Фергюсона, который сам стал психиатром в клинике безнадежных больных, которые никогда бы не вернулись домой, если бы не его метод лечения. Вы знаете, химией можно подавить всё. Ни тоска, ни агрессия, ни депрессия, ни мания, ни способность мыслить определённым образом — не ликвидируются, но заглушаются. Чтобы человеку и особенно окружающим не мешало его собственное «я», и идущие в нём процессы — будь то реальный непоправимый сдвиг или мучительные признаки духовного пробуждения, человека могут напичкать психофармой. Тем не менее это не единственное, что должно быть в лечении «безумных» пациентов. Современный этап развития психофармакологии предлагает психиатрам по призванию большие возможности воздействия на психическое и психофизическое состояние человека, но точная научная база для диагностики и влияния на психофизиологическое состояние человека пока еще слаба. Поэтому от неравнодушного психиатра требуется подход к пациенту на уровне практически искусства в подборе препаратов, их комбинаций и манипулирования дозами. Искусство сочувствия и проникновения во внутренний мир пациента. Пока медицинская диагностика, основанная на компьютерной томографии, не дает точного ответа о том, какие препараты и в какой дозировке необходимо точно назначить, и вот в этом смысле и заключается искусство работы психиатра. Именно это и пытается донести врач Джек Фергюсон, именно этим он делится, именно таким он и является.

В «Борьбе с безумием» много написано и про лоботомию. И про то, как доктор Фергюсон делал её, и про то, как пришёл к выводу, что от неё нужно бы отказываться в пользу другого (более гуманного) лечения. По сути дела, лоботомию применяют в случае психопатологий, которые не поддаются какому-то другому лечению. В общем, раньше удобно было таким образом истреблять потенциальных убийц и маньяков. Позднее её стали употреблять в более узкой сфере, в основном - для лечения шизофрении. Мотивация - облегчить страдания больного. Ну а в тоталитарных режимах, как мы знаем, данный диагноз часто ставился лицам, неугодным партии, и политических преступников на абсолютно законных основаниях делали овощами. Много говорено-переговорено про гуманность этого способа. Но я не об этом. Где-то прочитала, что лоботомия сейчас может применяться "как альтернатива суровому приговору". Только понятие "суровый" слишком уж широкое. Ладно, возьмём как суровый приговор смертную казнь или пожизненное заключение, хотя это всё-таки тоже очень разные понятия. В том, чтобы менять пожизненное заключение на лоботомию смысла особого нет. Может, только в исключительных случаях. А есть ли смысл соглашаться на лоботомию как на замену смертной казни? Вот этот вопрос уже который день не выходит у меня из головы.

Этот врач подчеркивает важность понимания болезненных переживаний. И все время твердит, как важно «любить» больных, что бороться с ним надо не усилением наказания, запугиванием или лишней дозой антипсихотика, а поощрением, одобрением, поддержкой, принятием, разговором и любовью. Но это, наверное, очень трудно и не всегда, не для всех достижимо. Я думаю, это идеал, который, вероятно, никогда не будет достигнут повсеместно, потому что за все время психиатрии так и не был достигнут, и потому что пути наименьшего сопротивления для устранения неприятного поведения в стенах больниц, по-прежнему для некоторых являются наиболее соблазнительным и востребованным вариантом, чем скрупулезное выискивание причин и их следствий, независимо от отдаленных результатов, к которым приведут в итоге эти пути.

Обстановка в описываемой им психиатрической лечебницы напряженно-спокойная. Напряженная, потому что всё-таки неизвестно что в любую секунду может выкинуть тот или иной пациента. Спокойная - потому что после очередных доз лекарств вполне можно оставить от человека только «массу», которая будет сосредоточена только на собственном ощущении спокойного парящего блаженства, если ранее не превратится в манию или кататонический синдром. Психиатрическая больница, в которой работал доктор Фергюсон, - это место, где на человека воздействуют с помощью заботы, любви и правильно подобранной терапии, чтобы создать тем самым предпосылки для жизни индивидуума в цивилизованном обществе. В описываемой больнице очень мало отчаяния, страданий, безысходности и боли людской... Но ведь самое главное во всём этом: у пациентов есть надежда на то, что даже спустя годы кататонического синдрома (форма ступора) они смогут заговорить, самостоятельно одеться и сходить в туалет без помощи.

Я очень ценю тот факт, когда психиатр является продвинутым специалистом, профессионалом своего дела, когда человеку не приходится бежать от него подальше, чтобы только не пить горстями таблетки и не признаваться в любви стульям. В работе с людьми всё должно быть от души и ради великого.