5

Достоевский распахнул для нас двери в душу человеческую. Все двери души человеческой он обошел и каждую открыл. Да что там двери - каждую форточку, каждый шкафчик, каждый сейф за картиной, каждый спичечный коробок, за холодильник завалившийся. Подпол раззявил, к чердачному люку лесенку приладил - вот она, душа ваша, заходите да смотрите!

И вот уже сто пятьдесят лет бродят читатели по душе человеческой, Достоевским изображенной. Кто в окошко заглянет, кто в сенях топчется, кто бегает из комнаты в комнату, не видя ничего. Весь пол слезами залит - где боли, где радости. Блуждают читатели, натыкаются друг на друга в потемках, ругаются, мирятся. Один споткнется о порог - за ним еще трое валятся. Толкотня, шум.

Несложно заблудиться в душе человеческой.

А когда есть опасность заблудиться, не помешает путеводитель. И вам очень повезло, если в руках у вас творение преподобного Иустина.

"Философия и религия Ф. М. Достоевского" - труд, обязательный к прочтению всеми, кто хочет приблизиться к пониманию "православного Данте". При этом совершенно неважно - верующий вы человек или нет, - достаточно того, что верующим был сам Достоевский. А стало быть, анализ его творчества вне религиозного, специфически православного, контекста может обернуться пустой тратой времени.

И, разумеется, наиболее подробный путеводитель по творчеству православного Достоевского может составить исследователь, с Православием знакомый не по наслышке. А уж если исследователь - православный архимандрит, доктор богословия, да еще и прославленный в лике преподобных - мы должны осаждать издательства, требуя новых тиражей, и книжные магазины, призывая смести с полок все эти "Дивергенты" и водворить на них (полках) бесценные, но прозябающие до сей поры в неизвестности, труды Сербского батюшки.

Книга поделена на две части: первая - "Дьяволодицея" - посвящена идее неслыханного по своей силе бунта, выведенной Достоевским на страницах своих текстов, вторая - "Православная теодицея" - говорит о Христоустремленности Федора Михайловича и том ослепительном свете, которым сияют "положительные из положительных" - Алеша, старец Зосима, Лев Николаевич Мышкин и иже с ними. От романа к роману ведет нас преподобный Иустин, от персонажа к персонажу тянет он нить своих рассуждений, разворачивая перед нами панорамное полотно... души человеческой, Достоевским изображенной. Мы шагаем по стеклянному мосту, под ногами - пропасть, над головой - небо. Все по Федору Михайловичу, взору которого, говорят, были открыты две бездны - вверх и вниз.

Только после этой небольшой книжечки я понял, насколько глубоко в человеческую сущность заглянул "реалист в высшем смысле". Понял и ужаснулся, потому что не укладывается в голове мысль о том, что вообще может существовать на земле человек с таким сенсорием - и страшно представить, что временами творилось в его голове. Достоевский велик, Достоевский - это гора, горный хребет, планета. The Достоевский, если вы понимаете, о чем я. Но постичь эту планету самостоятельно может далеко не каждый. Да и нет в этом необходимости - глуп тот, кто отвергает мудрость предшествующих поколений.

Лично мне преподобный Иустин объяснил несколько ключевых моментов в творчестве великого. Точнее - чтобы не сложилось впечатление, что "объяснил" может быть равно "навязал", - преподобный Иустин открыл мне глаза на некоторые ключевые моменты в творчестве великого. Он сложил кусочки паззла - рассыпанные в моей голове по мере чтения ФМ - в цельную картину, совершенно четкую и определенную, без каких-либо двусмысленностей и недосказанностей. И картина эта в который раз удостоверяет в исключительной гениальности Федора Михайловича.

Приведу лишь один пример. Теперь я понимаю, что не так с Раскольниковым, который то ли раскаялся, то ли нет. Понимаю, но вам не скажу. Прочтите сами.