5 Как я люблю любить...

Удивительное дело, но до «Повести о Сонечки» добралась только сейчас. В школьные годы я обожала стихотворения Марины Цветаевой, многие из них до сих пор помню наизусть, но проза Цветаевой всё же прошла как-то мимо, а это нужно исправлять! Ведь это такое восхитительное и необычное чтение. Интересно и то, как я с возрастом начинаю вычитывать из давно знакомых и любимых мною авторов что-то совершенно новое, тайное и сокрытое мне ранее.

Как мне кажется, довольно-таки немногие люди из простых обывателей знают о том, что у Марины Цветаевой была не одна подобная любовь к женщинам с одинаковым именем, а целых две. Не только Соня Парнок, но и Сонечка Голлидэй. Да-да, именно Сонечка. И никак иначе.
"О нас в церкви не пели и в Евангелии не писали", - вывела Цветаева, посвятив целую повесть талантливой, но без повести этой давно бы позабытой подруге.

Вспыхнувшее чувство, яркое чувство. Читала я и отчетливо ощущала, что Марине и Сонечке очень нравилось это состояние. И пусть некоторые люди воспринимали их как буйных помешанных, но им же было просто хорошо, почему нет? От одного только восклицания: «Марина!» во время каждого их диалога хотелось жить.

Мне не приходилось ощущать такие эмоции после прочтения именно любовной истории от кого бы то ни было, особенно в контексте биографии (автобиографии). Когда я слышу или произношу имя Марины Цветаевой, а теперь и по отношению к «Повести о Сонечки» возникает ощущение сопричастности. И в то же время я не могу понять, как же ей удалось изложить так тонко и так мощно глубину человеческих чувств — не столько своих, как чужих. Я так же не понимаю, как можно было жить так страдая и как можно жить без таких переживаний. Эта такая... странная, насыщенная, скомканная концентрация любви Марины и абсолютной беззащитности Сонечки. Почти абсолютная красота с горькой ноткой. Марина выступает в роли учительницы, в роли старшей сестры; она видится читателю умной, насмешливой, решительной. В свою очередь, Сонечка — это юный ученик, открытая и детская душа, чистота помыслов, наивность, своеобразная экзальтация в выражении чувств. Но суть ее восприятия действительности – другая – красота, горечь, экзальтация.

Я только этим словом и кормилась. От того так и отощала..

Сумасшедший монолог... Правда. Дочитала "Повесть о Сонечке", а ощущение будто жизнь дожила. Не прожила, а именно дожила. Какую-то отдельную, не мою, но очень мне близкую. Правда далеко не в контексте однополой любви и бисексуальности, а в контексте жизни. Проза её затянула настолько, что историю дружбы между поэтессой и актрисой Сонечкой Голлидэй читала, как историю дружбы между мной - и Цветаевой, между мной - и Сонечкой. Одарённая, её даже называли гениальной, но зубастая и неудобная, Сонечка сразу стала близкой и понятной до глубины души, с её врожденной, но немного детской мудростью, с её природой: когда себя любить лень, зато другим все чувства и всё сразу. Цветаева — умнее, мудрее, опытней — она уже на тот момент жена и мать двоих дочерей. Разные как два полюса, но такие близкие душевно они были созданы друг для друга, чтобы подарить это приятное чувство — любовь. По крайней мере, в их любовь хотелось верить. Она у них была короткой, но приятной. Может быть хорошо, когда Любовь вот такая?

Очень целомудренная вещь, несмотря на тему. Хотя почему несмотря? Сейчас можно приписать этой любви что угодно, а тогда это была обыкновенная институтская влюбленность двух одарёных и очень умных девушек. Цветаева и сама говорит, что Сонечка - вся века "Осьмнадцатого", старомодная и целомудренная. Отчего же некоторых сейчас так волнует, в каких они состояли отношениях, и был ли у них интим? Разве это важно? Ведь совершенно не тот посыл вкладывала Марина Ивановна в свою «Повесть о Сонечке». А как обнажать дущу, а не только тело, так этому ещё многим стоит поучиться. Да и ставить клеймо или точную сексуальную ориентацию женщине, которая эрос переплавляла в поэзию, - звучит даже несколько нелепо, вульгарно и грубо. Ведь то, сколько было именно "сексуального" в ее любви к разным людям, - очень спорный вопрос. Многие моменты шли поперек ее принципов, а религиозное воспитание повлияло на нее сильно. Видимо, она просто была способна на глубокие и страстные чувства к людям обоих полов, но в рамках патриархальной старорежимной морали, которой Цветаева была привержена. Хотя это только мои мысли и догадки.

Ещё интересен тот факт, что несмотря на страсть к разным людям, её отношения с мужем Сергеем Эфроном всегда были достаточно стабильными и по нынешним понятиям даже хорошими. Это была искренняя преданность и душевная (да и физическая, думаю) верность мужу, ради него она была готова ехать в эмиграцию или вернуться в СССР, муж для неё — каменная стена, оплот. Любая другая страсть - это чувства, которые льются потоком, но быстро заканчиваются, оставляя после себя приятный шлейф воспоминаний. И несмотря на это, Марина Цветаева знала и была убеждена, что мужа ни на кого не променяет, каким бы ни был другой человек. Всё это за пределами обыденных представлений о любви, браке, верности... Ведь душа Цветаевой была необъятным полем, а её страсть — как огромный океан, которому вольно бушевать. А в целом, вещь довольно-таки цветаевская. Парадоксальность, постоянно сбитый порядок слов, частые восклицания, вопросы и монологи без ответов.

Горькое горе, что Марине Цветаевой не было дано зрелости, старости, она могла бы стать не меньшим явлением как писательница, чем была поэтессой.
Хотя.. она прекрасна во всём и по-всякому, а потому - читайте!