2.5

После чтения осталось ощущение, что нужно либо разворачивать свое восприятие творчества Прилепина в текст на много тысяч знаков, пихая в него все, что родил мой мыслительный аппарат во время чтения этого романа, либо ужать в два абзаца общие утверждения, наплевав на то, что их могут посчитать голословными. Победил второй вариант.
Итак, если вот это российский читатель признал за продолжение великих традиций и далeе по тексту, то у меня для российского читателя плохие новости. Драйв в тексте есть, но это все, что можно сказать однозначно хорошего. Действие слеплено из четырех рассказов побольше, расположенных последовательно на временной оси, и вставной новеллы поменьше, которая существует за ее пределами. Держится вся эта конструкция на лубочных образах и топорной символике. Психологии героев нет - положительные герои, в первую очередь чурбан, заменяющий главное действующее лицо, думать и, следовательно, развиваться не способны органически, главная их цель - пить, ненавидеть и время от времени давать кому-нибудь [роскомнадзор]. Остальные - одномерные проекции идеологических оппонентов и попутчиков Прилепина (как он их себе представляет), разговоры с которыми должны либо иллюстрировать беспомощность идеологических конструкций, не совпадающих с позицией главного героя, либо подтверждать правоту автора. Пошлость, любовь к насилию и подчеркнутый антиинтеллектуализм - много и от души.
Отдельное спасибо Прилепину за язык. Манерный сколиозный лубок, который, надо полагать, задумывался как образец живой речи. То, что получилось, выглядит, скорее, слишком старательным закосом под рядовую безграмотность.
Чему радоваться, чего любить в писателе, который такое пустил гулять по миру - хрен пойми, но поди ж ты.