5 ...Кто из дому, кто в дом, кто над кукушкиным гнездом.

Ох, если бы я только знала, что на эту книгу будет так сложно написать рецензию!.. Подобные проблемы в этом году у меня возникали лишь с Достоевским (ибо рука не поднимается) и с одной из книг Иэна Макьюэна (так как уже есть одна небольшая, но точно описывающая мои впечатления от книги рецензия).
А ведь книга мне понравилась! Она впечатлила меня почти так же сильно, как когда-то давно посмотренный мной одноименный фильм (из-за которого и пришлось добавить слово «почти». И это несмотря на то, что я готовилась к знакомству с книгай несколько лет в течение которых специально не пересматривала фильм…).
Если позволите, я бы не хотела много писать ни о борьбе с системой, ни о настоящем борце Макмерфи, ни о мисс Гнусен, олицетворяющей идеальный инструмент этой самой системы. Хотя, об этой даме все же позволю себе написать пару слов. Знаете, когда я впервые посмотрела одноименный фильм, сестра Рэтчед стала для меня чуть ли не символом зла и настоящим образцом идеального антагониста. Когда же я читала книгу… нет, естественно, она не стала для меня положительным героем. Но что-то изменилось в моем восприятии этой героини книги. У меня сложилось впечатление, что то зло, которое она несет несчастным «постояльцам кукушкиного гнезда», не столько идет у нее изнутри, не столько является проявлением ее сущности, сколько является результатом того, что она неосознанно понимает (глупая фраза), ощущает, что если она не будет держать больных (да и персонал тоже) в своем отделении, она просто сломается что ли. Вам не казалось, что ее действия являются результатом неосознанного страха? Плюс, она определенно относится к той категории людей (которые мне, увы, слишком часто стали попадаться на моем пути в последнее время), которые стремятся контролировать всех и вся, а когда им это не удается, когда что-то идет не по сформированному в их голове плану, впадают в настоящую панику.
Но, пожалуй, хватит о мисс Гнусен. Хотя, безусловно, это очень интересный персонаж.
Я бы более подробно хотела остановиться на другом действующем лице данного произведения, которому в рецензиях на нашем сайте (не поленилась, пролистала большую часть рецензий) уделяется, на мой взгляд, незаслуженно мало внимания. Это рассказчик «Вождь» Бромден (кстати, русскоязычный читатель многое теряет, так как перевод лишается многих «вкусных» моментов типа игры слов). А ведь его судьба не менее трагична, чем судьба главного героя…
Так как «Вождь» является рассказчиком данной истории, мы, читатели, являемся свидетелями того, как меняется не только его психическое состояние, но изменяется и он сам как личность. Бромден является настоящим символом всех индейцев, коренных американцев, народа, которому пришлось пережить тяжелейшие потрясения. Его мать, «цивилизованная» дама, вынуждает его отказаться от своих корней, лишив его не только общения с природой, которая на его глазах побеждается, уничтожается индустрией и прогрессом (мать – символ прогресса, процветает, в то время, как его отец, символ природного начала, буквально погибает, погрузившись в алкоголизм), но она также лишает его самой последней ниточки, которая связывала его с той частью его жизни, которая ему гораздо ближе: она заставляет Бромдена отказаться от своего «этнического» имени и взять ее «нормальную» фамилию. Естественно, что его рано или поздно ждал неминуемый коллапс и, как следствие, психиатрическая лечебница. Плюс, свою роль, несомненно, сыграло и его участие во Второй Мировой.
Вождь притворяется глухонемым, но в то же время, он, несомненно, по-настоящему страдает шизофренией (туман мисс Гнусен, электронные приборы для слежки, Комбинат). Но он становится «паинькой» вследствие чего персонал часто использует его в качестве бесплатной силы, и у него появляется прозвище «Вождь Швабра». При этом, считая его безнадежным хроником, персонал многое обсуждает в его присутствии, считая его всего лишь прибором для уборки и забывая о той огромной силе, которая таится в этом могучем теле.
Но со временем, в том числе и благодаря общению с «оппозицией» в лице Макерфи, Бромден вновь обретает уверенность в себе, галлюцинации ослабевают, и в конце романа Вождь находит в себе силы помешать тому, что Макмерфи стал бы живым памятником своему поражению, поднимает-таки тяжелейший пульт и вырывается на свободу. И, хотя, мы помним, что в начале романа, приступая к описанию истории, Бромден сообщает нам, что находится сейчас в палате все того же отделения, из чего следует, что побег не увенчался успехом, мы понимаем, что смерть Макмерфи была не напрасна, ведь Бромден-народ получил свой шанс.

И, да, если мы возьмем за основу идею, что психиатрическое отделение – это аллюзия на «идеальное» государство а-ля оруэлловская Океания (или, если быть точнее, на государство, стремящееся к такому строю), в котором больные – это сломанные детальки в машине этого огромного государственного механизма, винтики, которые, возможно, еще есть шанс сделать нормальными, мисс Гнуссен – это, как уже говорилось ранее, идеальный инструмент по их ремонту, а Макмерфи – это радикальная оппозиция, которая не может не возникнуть в подобных условиях, то прогноз мистера Кизи весьма и весьма безрадужен…

А рано или поздно каждый из нас должен проиграть. С этим ничего не поделаешь.