5

Поздно всегда.
Прочитал "Слишком поздно" А.А. Милна. Прекрасная и уютная автобиографическая книга, вышедшая в мрачноватом 1939 году. Автор - настоящий счастливец, которому не хочется завидовать. Выходец из мелкобуржуазной среды, к тридцати годам сумевший решить все свои проблемы. Финансовые, личные, творческие. Нет никакого "Мартина Идена". Впрочем, нет и того мира в котором жил, и который так явно любил писатель. История может быть справедливой. Лучшие страницы книги, конечно же, описывают детство и юность. Естественно, что счастливые. С десятимильные прогулками, с последующей заметкой в школьной газете. В конце прогулки завтрак-обед-ужин в трактире: яичница с беконом. Редкие карманные деньги и купленные на них сласти в маленьком магазине. Счастливо открытые способности к математике, позволившие поступить в Кембридж. Удачное, то есть вовремя, осознание того, что способности всё же относительные, а есть вещи куда более увлекательные. Например, литература. Несмотря на всю камерность и где-то "нарочитую" игрушечность, автобиография Милна даёт понимание нескольких важных вещей. Такой автор в России невозможен по онтологическим причинам. Русский писатель должен быть "трагическим" в письме и плохо закончить в жизни. Иначе он пошляк и дурак. В Европе, в Англии в особенности, есть "средний класс писателей". Которые хорошие, крепкие, что не есть синоним ремесленничества. В России две крайности. Или Толстоевский, или Б. Акунин. Причём, Б. Акунин при всём своём внешнем благополучии не любят себя за это. Потому и "мстят" в плохо написанных текстах "неудобным желчным классикам", творя несмешные пасквили и унылые пародии. Когда Милн пишет о том, что в "Панче" ему предложили пятьсот фунтов в год и как легко он стал после этого дышать, читатель не краснеет за английского писателя. Когда Донцова говорит о своём прелестном загородном доме, хочется спалить его. А на пепелище поставить портрет гр. Толстого. Там где он за плугом и с укоризной смотрит в глаза. Чтение Милна вызывает лишь уважение и понимание, что в нашем мире, по крайней мере, были люди счастливые, неглупые и талантливые (рука русского тянется вычеркнуть что-то явное лишнее из эпитетов). Напоследок, для затравки: "На распространенную реплику: "Меня в детстве били, и я от этого глупее не стал " - так и напрашивается ответ: "А от чего же тогда стал?". Мне нравится.