5 Удачное попадание

Продолжая знакомиться с наследием Мольера рад констатировать, что удалось откопать бриллиант — признаться, после неплохого, но не блистающего Тартюфа и откровенно проходного Дон Жуана я заметно приуныл.

Мизантроп, как это принято у Мольера, опять же с непростой судьбой — его опять пытались запретить, правда на этот раз неудачно, но за Мизантропа его все-таки достаточно сильно пинали. Люди с оскорбленными чувствами, вероятно, опять таки узнали себя — хотя здесь Мольер даже не пытался перетащить события из родной Франции в непонятные дали.

Сюжет достаточно прост — главный герой решает говорить всем правду, без обязательной лживой льстивости и политеса. Нельзя сказать, что это основная сюжетная линия — лично я тут насчитал целых 4 сюжетные линии (кстати, в маленькую пьесу влезло очень много сюжетных линий, а если считать еще те, которые просто упоминаются, то какой-нибудь писатель XIX века смог бы выкорячить пару томов), если не считать разнообразных ответвлений, но она без всякого сомнения является локомотивной для повествования. Но книга интересна не самим героем, в котором крайне сложно понять, кто же он, святой или сумасшедший (думаю, это не понял и сам автор), а в том, что это не «комедия действий» а «комедия личностей». Вероятно, самая удачная находка данной пьесы — сюжет развивается не за счет действий героев, а за счет изменения отношений между ними. И тут Мольер просто как рыба в воде — достаточно ограниченный круг «игроков» демонстрируют прекрасную динамику и разные сорта, как сейчас принято говорить, «химии». Это и выдает в Мольере подлинного мастера — как-только герои перестают у Мольера бесцельно бродить по сцене, изображая смену локации, а начинают работать на развитие своего общения с другими героями — повествование приобретает свежесть и очень хорошую динамику. Честно слово, один разговор Селимены и Арсинои я готов слушать в 10 раз дольше, чем десяток встреч Дон Жуана.

Сама пьеса является своеобразный «ремейком» (хотя сейчас это называют «софт-ребут») комедии античного автора Менандра «Брюзга». Что там было в оригинале, а что Мольер придумал сам — сказать сложно. Папирус с оригинальной комедией Менандра обнаружили только в 1950 году, Мольеру был известен разве что список действующих лиц и пересказы разной степени надуманности, так что я бы поостерегся называть это «копией», а скорее чем-то «по очень отдаленным мотивам». В любом случае, диалоги оригинала Мольер знать никак не мог, а значит это вполне себе свежее «смысловое вино» в мехах старой формы.

Ключевым недостатком произведения является сам Альцест, главный герой, ибо автор так и не понял, кого же создал — гения-пророка, а-ля Иисус Христос, бичующего пороки современного для него общества, или же Дон Кихота, выжившего из ума романтика, которому придумалось, что общество должно быть таким, какое ему кажется правильным, а не таким, какого оно есть. Собственно, поскольку драматургически фигуры Христа и Дон Кихота примерно одинаковы, для обычного человека разница небольшая — здесь важна позиция автора в оценке своего персонажа, ведь любой автор из своего героя может сделать как Христа, так и Дон Кихота — и вот этой яркой авторской оценки пьесе существенно недостаёт.

Надо сказать, что диалоги и монологи пьесы носят настолько большой комический заряд, что привлекают гигантское количество переводчиков — что-то перевести успел даже Дмитрий Быков для Гоголь-центра. Думаю, попытки не последние — вопросы «светского лицемерия» никуда не исчезают в консервативном обществе, а значит события, описанные Мольером, могут повторяться. Еще б какие-то акценты автор расставил — ладно бы отсутствие оценок было все-таки четкой позицией, но, похоже, автор сам не понял, насколько объёмных персонажей создал.

Неожиданный бриллиант у Мольера, читать можно смело.