5 Носовой платок и макинтош

Иногда мы скучаем, но скука — хороший противовес страху.

Я не скажу ничего нового, потому как и не могу сказать чего-то нового о столь классической классике, но хотелось бы поделиться тем, какие действительно красивые и любопытные детали подметила.

Например, контраст между яркой и образной внутренней речью главной героини и тем, что она произносит в своих репликах. Её мысленный монолог, внутренняя речь, богат на стилистические приёмы, на книжную лексику, показывает её образованность, в то время как "внешняя" речь очень краткая и лаконичная, полная междометий, склонна к однозначным и прямым ответам, что отменно создаёт образ неуверенной в себе, но при этом весьма начитанной молодой женщины.

Не менее любопытным мне показалось описание вещей, принадлежащих отсутствующей антагонистке, Ребекке.

1. Письменный стол

Но этот письменный стол — при всей его красоте — отнюдь не был хорошенькой безделушкой, где женщина царапает записочки, покусывая перо, и небрежно бросает его на открытый бювар. На отделениях для бумаг были наклеены ярлыки: "неотвеченные письма", "письма для хранения", "дом", "поместье", "меню", "разное", "адреса", — каждый ярлык написан стремительным острым почерком, который был мне уже знаком.

2. Гостевая книга

Я выдвинула наугад один из ящичков, передо мной снова была знакомая рука — на этот раз в книге с кожаным переплетом под заглавием "Гости Мэндерли"; разделенная на недели и месяцы, она показывала, какие гости бывали в доме, когда они приезжали и уезжали, в каких комнатах жили, чем их угощали. Я переворачивала страницу за страницей и видела, что книга является подробной летописью за год, и хозяйка, найдя нужную страницу, может сказать с точностью до одного дня, какой гость тогда-то и тогда-то провел ночь под ее кровом, где спал и что ел.

3. Книга со стихотворениями

Я снова взяла книжку. На этот раз она открылась на титульном листе, и я прочитала надпись: «Максу от Ребекки. 17 мая», написанную своеобразным косым почерком. На противоположной странице была небольшая клякса, словно тот, кто писал, в нетерпении стряхнул перо. Скопившись на острие пера, чернила полились слишком свободно, так что имя начерталось четко, жирно, буква "Р" — высокая, летящая, словно подминала под себя все остальные.

4. Носовой платок

Высокое косое "Р" переплеталось с "де У.". "Р" подавляло остальные буквы, палочка уходила из кружевного уголка чуть не к самому центру.

5. Макинтош

Та, которая носила его, была высокая, стройная, шире меня в плечах, потому что макинтош был мне велик и длинен, и рукава доходили до самых пальцев. На нем не хватало многих пуговиц. Она не потрудилась их пришить. Носила дождевик внакидку, как пелерину, или надевала, не застегивая, и ходила, сунув руки в карманы.

Это было хорошо, да и вряд ли могло быть плохо.

Источник