5

Вообще-то я всегда скептически отношусь ко всякого рода продолжениям, поскольку искренне считаю, что последующее всегда хуже предыдущего. Может быть, поэтому крайне редко читаю циклы и ещё реже смотрю фильмы с цифрами 2, 3 и т.д. Но в данном конкретном случае произошла осечка. Самое интересное разворачивается во второй части романа. Во-первых, автор уже не перегружает непонятными терминами, объяснения которых надо искать в словаре, а если и появляются они в тексте, то объясняет их по ходу действия. Во-вторых, события романа продвигаются в глубь сибирских земель. И, в-третьих, из огромного количества действующих лиц остаются самые избранные, чьи судьбы и жизни переплетаются настолько в тугой узел, что разрубить его можно только, прочитав дилогию целиком и полностью.
Есть в романе место и приключениям, и мистике, и военному искусству, и политике, и истории, и семейной саге. Автор умело переплетает все жанры, переходя от одного к другому в нужный момент. Такой подход можно сравнить с переключением внимания ребёнка, чтобы он не заскучал и не впал в истерику. Поэтому читать такой кирпичик было легко и интересно.
Одной из самых интересных линий романа, на мой взгляд, является жизнь коренных сибирских народов с их причудливым вероисповеданием и шаманскими обрядами. Я, например, никогда не думала о том, что шаманство для человека является его бедой и проклятием. По сути, шаманы – бедные люди. У них нет своего хозяйства, им некогда работать, поскольку отвлекаясь на помощь людям, они потом «подолгу лежат в изнеможении». «Духи, которые входят в шамана, расшатывают его тело», а постоянные пляски в дыму и отвары ядовитых грибов подрывают его здоровье. И от этого шаманы быстро становятся слабыми и больными, много плачут и трясутся. Печальная судьба. И как же вогулы могли не заметить в здоровом и сытом Нахраче самозванца?
Есть в этом романе место и религии. Читать о раскольнических методах самосожжения без слёз было просто невозможно. И тут я полностью согласна с автором, что вера не должна переходить в фанатизм и вера не должна насаждаться насильственным путём. Нельзя насильно заставить язычников отказаться от своей веры, сжигая их богов. Ибо кто знает какова их сила?
Как я уже сказала, главных действующих лиц осталось не так уж много. Многие из них являются историческими личностями, но они как бы оживают в книге и превращаются в реальных людей, сильных и слабых, честных и не очень, добрых и жестоких, грешных и святых. Но моим сердцем безоговорочно завладел архитектон Семён Ульяныч Ремезов, зануда и вредина, неугомонный, непримиримый и очаровательный. Всегда занимавшийся любимым делом, отдавая ему всего себя. Он не тратил времени на пустую болтовню, он «без сожалений отдавал времени то, что считал неважным, оставляя себе лишь самое дорогое»: зодчество, книги, чертежи. И в этом самом дорогом он был молод душой. И даже дожив до преклонных лет, он не утратил жажду к познаниям. И его последняя фраза «Научи!» умиляет, вдохновляет и даёт надежду, что автор когда-нибудь напишет Тобол-3…