4

Немного странно, что последние полгода проходят у меня под “знаком” фантастики. Странно, потому что даже в детстве, когда я совершала набеги на несколько полок стеллажа домашней библиотеки, содержащих научную фантастику, меня в этих книгах интересовала совсем не возможность представить будущее, не возможности, которые откроет человечеству научно-технический прогресс. Меня интересовали люди, то, как они думают и о чем.

Лет в 5 посмотрела “Океан Солярис” Тарковского и до сих пор помню ощущение ледяного, пронизывающего ужаса человека, который стоит один на краю бездонной черной пропасти. Несколько ночей родителям пришлось спать со мной, потому что иначе я не засыпала. И вот теперь через почти 33 года прочитала повесть Станислава Лема “Солярис”. Для меня “Солярис” оказался созвучным с повестью “Малыш” братьев Стругацких. Созвучие это, конечно, не в атмосфере, потому что “Солярис” Лема намного более драматичнее “Малыша”. Но, на мой взгляд, одна из центральных мыслей или вопросов, звучащих и в “Малыше” и “Солярисе” – кто такой человек, знаем ли мы сами себя, вполне ли понимаем?

Человек

Видит горы и леса, облака и небеса, а не видит ничего, что под носом у него.

“Волны гасят ветер”, АБС

Я не считаю покорение космоса и развитие НТР – главными или актуальными проблемами, стоящими перед человечеством ни в ближайшем, ни в отдаленном будущем. Поиск внеземного разума, планет, подобных нашей, имеет смысл начинать (если вообще имеет) тогда, когда человек поймет себя, свое место и назначение в том, что называется пространство-время.

Но дело в том, что мы, какое уже тысячелетие, ищем сами себя. И чем умнее мы становимся, тем дальше от понимания самих себя. Это на самом деле трагично.

Мысль, которая поражает своим гротеском – человеку (человечеству), чтобы понять себя, нужен взгляд со стороны, кого-то совершенного непохожего на тебя, другого, кто будет способен как зеркало отразить твою сущность, и именно поэтому человечество ищет контакта с внеземным разумом.

В сущности, – говорили они, – речь идет о ставке гораздо большей, чем изучение соляристической цивилизации, речь идет о нас самих, о границе человеческого познания.

“Солярис”, Станислав Лем

…на самом-то деле нас интересует не проблема разума вообще, а проблема нашего, человеческого разума, иначе говоря, нас прежде всего интересуем мы сами. Мы уже пятьдесят тысяч лет пытаемся понять, что мы такое, но, глядя изнутри, эту задачу не решить, как невозможно поднять себя самого за волосы. Надо посмотреть на себя извне, чужими глазами, совсем чужими…

“Малыш”, братья Стругацкие

Немного о науке

Не смотря на то, что Станислав Лем (насколько я поняла) был поборником науки, и видел в ее развитии будущее и перспективу, именно он дал совершенно замечательное и блестящее определение того, чем занимается наука, очертив круг ее задач и, следовательно, возможностей:

Ты должен знать, что наука занимается только тем, как что-то делается, а не тем, почему это делается.

Это многое объясняет, вечно мы ищем ответы не там… у тех, кто может ответить нам на вопрос “почему”, мы спрашиваем “как”, и наоборот.

Еще о сходстве

Для человека всегда самое трудное выйти за пределы умственного тождества с самим собой.

Станислав Лем

Не знаю почему, но океан Солярис и негуманоиды Ковчега из повести “Малыш” кажутся мне похожими. Главная черта этого сходства – они оба являются чем-то совершенно незнакомым, неизвестным, непонятным и неизмеримым, и что главное – не сопоставимым с человеком, но, тем не менее, в каком-то смысле более разумным, могущественным и живым. Это важная и интересная мысль… (Эх, как трудно удержаться и не перейти на аналогию с духовным миром).

Зеркало

Не осуждая позднего раскаянья,
не искажая истины условной,
ты отражаешь Авеля и Каина,
как будто отражаешь маски клоуна.

И. Бродский, Сонет зеркалу (отрывок)

В общем-то, если откинуть все эти контакты с внеземным разумом, “неразрешимые этические вопросы”, то существенная часть повести – яркое, невыносимо трагичное размышление на тему: готов ли человек встретиться лицом к лицу с самим собой? Готов ли столкнуться с бездной, которая является им самим, тем, что кроется за пределами нашего сознания? Готов ли встретиться с облеченными в плоть и кровь самыми потаенными своими желаниями, фантазиями, воспоминаниями, своей болью?

…может быть, во мне есть мысли, намерения, надежды, страшные, преступные, а я ничего о них не знаю. Человек отправился познавать иные миры, иные цивилизации, не познав до конца собственных тайников, закоулков, колодцев, забаррикадированных темных дверей.

Солярис – оказался бездонным зеркалом безжалостно отразившим и оживившим то, что скрыто внутри человека. Что происходит после такой встречи? Кто-то почти или совсем сходит с ума, кто-то заканчивает жизнь самоубийством, а кто-то… не хочет отпускать материализованные тайные желания сердца. Но в любом случае цена такой встречи огромна.

- …Ну он и взял то, что было в нас лучше всего вытравлено, сильнее всего заперто, наиболее полно, наиболее глубоко отпечатано, понимаешь? Но он совсем не должен был знать, что это для нас значит, какой имеет смысл.
– В таком случае он совсем… может, вообще не хотел растоптать нас и смять. Может быть. И только случайно… – У меня задрожали губы.

Немного о любви

На мой взгляд повесть “Солярис” не о любви, точнее, не совсем о ней. Тема любви между мужчиной и женщиной вообще очень сложна. Когда люди по какой-то причине не могут быть вместе, но продолжают любить друг друга – кого они любят: реального человека или образ, который ими трансформируется, преломляется, по сути переставая быть тем реальным человеком? Лем очень здорово это показал на примере отношений Криса и Хари.

Каждый «гость», когда появляется, действительно только фантом и вне хаотической мешанины воспоминаний и образов, почерпнутых из своего… Адама… совершенно пуст. Чем дольше он с тобой, тем больше очеловечивается. Приобретает самостоятельность, до определенных границ, конечно. Поэтому чем дольше это продолжается, тем труднее…