2 Спойлер

Человек, которого «Шантарам» не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мёртв, либо то и другое одновременно.
Джонатан Кэрролл

Как Россия начинается с Камчатки, так пафосность «Шантарама» начинается с обложки. Даже не знаю, могла ли книга с такой цитатой оказаться если не потрясающей, то хотя бы хорошей, но итог таков: у меня нет сердца. Пойду завтра к доктору – будем вместе искать пути решения. Ну или приглашаю всех на свои похороны – пирожки будут вкусные.

Честно говоря, начитавшись когда-то цитат, решила, что мне это точно не надо, а потом – мне отдали книгу. Халява, труляля! Ну я и подумала, что не может же весь текст быть одной сплошной цитатой – значит, будет читабельно, может, даже поржу над какими-то пассажами автора. Но надежды быстро канули в Лету.

И я даже могу назвать этот момент – 167 страница, конец первой части. Нет, конечно, художественная сомнительность текста была понятна с первой строчки, однако до определённого момента она не выпячивалась на передний план и компенсировалась культурным аспектом – описанием быта и уклада жизни индийцев. И Прабакером. Ну а потом главного героя затянула опасная трясина. И даже вся движуха, которую хоть попой кушай, потонула в том, в чём потонула.

Несмотря на то, что повествование основано на реальных событиях, Робертс изрядно их приукрасил. Поскольку книжка художественная, не вижу в этом большой беды, но и записывать мнимую автобиографичность в достоинства романа не буду. Тем более, что она-то и вышла автору боком.

Сюжетно, главный герой – австралийский преступник, осуждённый на двадцать лет строгого режима – бежит из тюрьмы в Бомбей, где занимает свою немаловажную нишу в преступных кругах разного пошиба. Собственно, о своих приключениях он и повествует от первого лица. И стиль этой повести совсем не соотносится с образом героя, которого рисует Робертс. Он у него – няшка, с глубоким внутренним миром, ранимостью, душевностью, моральными принципами. И автоматом наперевес.

Линбаба – получивший среди индийцев имя Шантарам, что переводится как мирный человек, ха-ха – в перерывах между своими преступными делишками задвигает про природу добра, зла, справедливости, устройства мира, любви – как и его крутые друзья-мафиози. Посему, с одной стороны, весь текст пропитан псевдофилософией в формате сентиментальных цитат для подростков из соцсетей, с другой же – сомнительными утверждениями, романтизирующими криминал и обесценивающими личную ответственность. Например, Лин рассказывает, что с ним из тюрьмы бежал человек, который хоть и был убийцей, но добрым, очень душевным человеком (Раскольников, не ты ли это?!), или, придя на рынок рабов и увидев на фейсконтроле полицейских на подработке, герой удивляется и даже немножко возмущается, но ему объясняют, что борьба-то всё равно бессмысленна: закрой этот рынок – завтра появится другой. И эта «мудрость» становится девизом жизни Лина.

И эта «мудрость», рассуждения о духовности и других философских штучках, речь героев, их диалоги никак не соотносятся с тем грязным действом, что происходит в книге. То есть даже если закрыть глаза на ужасный стиль автора и все эти цитаты в память о своём пубертатном периоде, книга лучше не станет: повествование о противозаконных действиях с кровавыми разборками просто вязнет в лишних героях, их плохой проработке и бессмысленных сюжетных линиях. В этом плане для меня самое загадочное: нафига автор убил Прабакера, а самое-самое загадочное – нафига убил таким жестоким способом.

Всё это делает книгу не только мучительной для чтения в художественном плане, но и в сюжетном – совсем не увлекательной. И из-за объёма в почти 900 страниц это даже не смешно. Хотя, постойте: если на месте Лина представить героев Сталлоне или Шварцнеггера – в крови, грязи и порохе после эпичной битвы, рефлексирующими цитатами главного героя, роман определённо заиграет новыми красками.