1 Книга как способ авторского излечения

В своей книге О. Васякина рассказывает о своей рано умершей от туберкулёза тётке и  рефлексирует о своей депрессии, апатии и мрачном восприятии мира.

Откровенно, в  неприглядных деталях и подробностях вспоминает  она   сцены из жизни своей семьи в 90-е годы. Оставшиеся в памяти картины праздничных посиделок,  осуждающие разговоры матери и бабушки о неработающей, курящей и пьющей Светлане, совместные досуги с ней юной школьницы-автора, визиты к  тётке в больницу...

Вот только рассказано все это с  холодностью регистратора, с осуждающим презрением и нелюбовью к матери и бабушке, с брезгливой жалостью к тётке. Да, жизнь их, глазами автора, бездуховна, утонула в быте. Да, женщины семейства неласковы, и о любви к детям не говорят. Но ведь проявляют её - в заботе,  в  повседневном обеспечении существования. А получается какой-то замкнутый круг нелюбви.

Читается книга тяжело. Не вызвала она у меня ни сочувствия, ни понимания, ни симпатии к кому-то из персонажей. Только нежелание погружаться в этот беспросветный мрак и недоумение в адрес автора. Почему ни единой светлой ноты не осталось в её детской памяти? Или это намеренное акцентирование? Модный упадок духа, прямо декаданс 21 века.

Желание выговориться в слове - в дневнике или даже рассказать, поделиться с людьми о том, что не даёт покоя, - очень понятно. Но автор претендует на писательство.

Мне показалось малохудожественным это бесформенное собрание дневниковых записей. Никакой это не автофикшн.  Ведь даже имена и названия не изменены, ни попытки оформленного обобщения-осмысления нет.

Не делают текст художественным ни описания природы, ни прием с наплывающими в случайной последовательности воспоминаниями. Для меня все было мертво, мрачно, скучно, холодно.
Какая уж тут Большая книга!?