3

Не пытайтесь читать эту объёмную и крайне содержательную книгу о классической музыке ХХ века, если у вас нет основательного музыкального образования. Нужно быть как минимум преподавателем музыки или даже композитором, чтобы обладать столь внушительным корпусом знаний, необходимым для понимания книги Алекса Росса. Нет, одной нотной грамоты недостаточно. Нет, знания композиторов начала ХХ века недостаточно тоже. Пока брал своё «век джаза», будоражил умы бибоп, пока фестивалил «Вудсток», расшатывали устои панк и гранж, классическая музыка никуда не уходила, продолжая свой путь, подпитываясь от всего, что происходило за её пределами: рок и поп-музыкой, политикой, искусством.

«Ничто в истории музыкальных скандалов – от первого представления «Весны священной» Стравинского до выхода «Anarchy In the UK» группы «Sex Pistols» – не сравнится с тем гвалтом, которым был встречен Шенберг в начале своей карьеры»: автор более чем компетентен. «“Метрополитен-опера” испытала мимолетное увлечение Гуно, пережила культ Вагнера и, наконец, период Пуччини»: автор легко оперирует целыми пластами смыслов, выстраивая ровные теории.

Связать определённые симфонии с политическим притеснением, - да легче лёгкого. Рассказать историю целого столетия так, будто все композиторы находятся в одной комнате (ну разве что некоторые ненадолго вышли или только собираются подойти), - запросто. Начинать каждую главу таким пиршеством слов, что любой филолог заслушается, - и это автор умеет. Алекс Росс не умеет только одного: быть простым. Он написал занимательную сложносочинённую книгу для музыкальных снобов и высоколобых эстетов с тонким художественным вкусом и обширным словарным запасом. Похоже, это первая книга, для чтения которой нужно прописывать дресс-код. Без фрака или вечернего платья не открывать.

«Русские композиторы 1920-х стали авторами самых диких звуков того времени, во многом превосходя в какофонии западных коллег. Александр Мосолов в симфонической пьесе “Завод. Музыка машин” использовал скрежещущие удары и многослойную ритмику, чтобы передать шум завода. Николай Рославец сочинял в соответствии с “новой системой тоновой организации”, создавая плотные хроматические текстуры из “синтетических аккордов”. Лев Термен изобрел жутко воющий электронный инструмент, позже названный его именем – терменвокс».

книжный блог "Букеанариум"