4

Что тут скажешь, тяжелая книга. Открытием она не стала, потому что предыдущее произведение Гальего - о том же, иногда теми же словами и с тем же прощением. Я, пожалуй, из тех, кого эта книга разозлила. Потому что я живой человек, моё чувство прекрасного (здорового и справедливого) здесь было знатно потоптано и вымазано безысходностью. Но философским смирением Миши (что толку злиться на психохроников, тараканов и детали адской машины?) я не обладаю. Меня злит, когда тычут носом в грязь. Да и не в чужую к тому же. Конечно, у меня вызвали ненависть нянечки и воспитатели. Конечно, я тоже захотела стать президентом. Не нянечкой же! Нянечкой мне нельзя, я носик зажимаю, когда кто-нибудь рядом пукает. Мне больше подходит роль президента с добрым сердцем, чем ангела, по первому зову несущемуся к инвалиду. В общем, пока автор доказывал и показывал право людей с ограниченными способностями (красиво придумали) называться людьми, я читала о том, что в мире за стенами интерната как-то не особо много людей осталось. Рефлексия оказалась болезненной.