5 Я сознательно избираю участь собаки: я останусь псом, я буду нищим, я буду художником, я хочу остаться человеком – человеком среди природы

Замечательные письма, позволяющие проследить за жизнью Ван Гога в период 1872-1890 и открыть его с новой стороны, из первых уст узнать о мрачных и печальных тайниках его души, и даже немного пожалеть о том, что мир потерял в его лице достойного прозаиста. 

Поистине ‘Сердце человека – это сердце его дел’: бывший пастор, разуверенный и разочарованный, сознательно выбрал нищету, голод и лишения; страдал и творил, творил, творил, пока рука не переставала держать кисть от физического истощения. 

Что в этих письмах к брату Тео? Неумело скрытая подавленность, боль за всех голодных художников и злость на отсутствие у них сплочённости (главная мечта Ван Гога – создание общества художников; он верил, что выжить они могут лишь сообща и работая вместе. Мечта эта, впрочем, окончилась совершенным крахом и ещё одной раной на сердце), мучительный стыд и бессилие непонятого и отовсюду изгнанного человека, которого берут за шиворот и кидают об стену… к сожалению, буквально. 

Тоска по недостижимому идеалу, неутомимый, лихорадочный жар деятельности чередуется с полным упадничеством, а слабый отсвет надежды, которая всё реже и реже появляется на страницах, под конец сменяется горькой, вымученной улыбкой: 'Может, после смерти…’ 

Я увидела в нём исключительного человека. Не за посмертные заслуги, но за душу, которая сочувствовала, любила, спасала таких же униженных и оскорблённых, делилась последним, жертвовала, терпела. А ещё увидела в нём ребёнка: в Ван Гоге есть какая-то трогательная беспомощность… Неумение общаться с внешним миром, везде терпеть неудачи, жить внутри себя, в маленькой каморке, куда не долетают разбивающие сердце слова и камни, которые все норовят в тебя бросить. 

Он не польстился на модные тенденции, которые могли бы принести лёгкий успех: ‘Я делаю не для того, чтобы угодить на чей-то вкус, но для того, чтобы выразить искреннее человеческое чувство’; навсегда посчитал своим долгом постичь сердце народа и создавать то, что найдёт отклик в душе простого шахтёра; искал, боролся и вкладывал в борьбу всю душу. 

О Тео говорят незаслуженно мало. Не будь Тео, слепо преданного брату и его делу, мир бы, возможно, никогда не узнал Ван Гога. Можно сказать, не преувеличивая, что Тео совершал невидимые подвиги, и умер, совершенно измучившийся, вслед за братом. 

Растрогала меня их история, в общем. Тревожная, с ощущением дискомфорта в теле, несчастная, несправедливая.

Замечательно, что эти письма сохранились. Вокруг таинственного Ван Гога ходят басни и легенды – а в письмах он сам выворачивает подноготную своего существования и всю свою душу наизнанку. И, думается, каждый в них увидит Ван Гога совершенно по-своему.