5

Красно-белая семья

В 2012 году, когда отмечалось 110-летие со дня рождения Николая Петровича Старостина, старшего из четырёх братьев-спортсменов и бессменного начальника команды, московский "Спартак" привычно провалил концовку сезона. Команда уверенно заняла последнее место в еврокубках, в очередной раз поменяла главного тренера, а поражения в чемпионате России перестали быть чем-то из ряда вон выходящим. И вот, в эти нерадостные времена, словно ложка мёда в бочке сами-знаете-с-чем, выходит книга о легендарных братьях-основателях спортивного общества "Спартак".

Братья Старостины представляют собой явление уникальное, но не только потому, что впервые в серии ЖЗЛ под одну обложку попали сразу четыре героя. Ничего специфически футбольного в этой биографии нет, а значит, полная событий жизнь братьев будет интересна даже тем, кто не отличает оффсайд от углового. Николай, Александр, Андрей и Пётр Старостины - это самый настоящий клондайк для изучающих историю ХХ века. Братья были на короткой ноге футбольными знаменитостями, политическими лидерами, писателями и артистами, потом с зэками во время заключения, и вновь со знаменитостями после реабилитации. Для примера назову только три имени: Юрий Олеша, Василий Сталин, Анна Ахматова - хотя этот список запросто можно продолжить.
Взросление Старостиных пришлось на эпоху необычайного спортивного подъёма, и они с природным энтузиазмом принялись претворять в жизнь свои спортивные идеи, "несмотря на трудности и невзгоды", как принято говорить в таких случаях. Однако здесь это не просто фигура речи, не какие-то локальные неудачи в футболе или в хоккее, а "ежовые рукавицы" режима, которых не миновал и спорт Страны Советов.

Хуже всего то, что Старостиных невзлюбил всесильный Берия, негласный патрон динамовцев. Выигранный "Спартаком" финальный матч у тбилисского "Динамо" Лаврентий приказал переиграть, но когда и во втором матче победа была на стороне спартаковцев, шеф НКВД затаил обиду на братьев. Нежелание уступать власть имущим, которые не допускали и мысли быть битыми даже на футбольном поле, определило их ближайшую судьбу. По самой страшной, 58-й статье братья-спортсмены получили по 10 лет исправительно-трудовых лагерей.

И в многочисленных ИТЛ, разбросанных по огромной территории страны, за каждым из братьев закрепился образ не только спортсмена и футболиста, но прежде всего человека - честного, отзывчивого и необычайно семейственного. Тема семьи красной нитью проходит в воспоминаниях наших героев. Достаточно сказать, что несмотря на долгие сроки мужей, супруги братьев дождались их освобождения, при каждой возможности всеми силами пытаясь повлиять на решение власть имущих. Но только хрущёвская "оттепель" дала возможность близким людям снова быть вместе.

Благодаря "семейственности" братьев-основателей само спортивное общество с красно-белым флагом казалось построенным на семейных отношениях. Это же отмечал спортивный журналист Лев Филатов: "перед нами редкостный случай служения не кого-то в единственном числе, а большой дружной семьи (четыре брата и две сестры да зятья с невестками) московскому, русскому, спартаковскому спорту на протяжении всего ХХ века".

Кто знает, может, именно поэтому московский "Спартак" стал самой популярной командой Советского Союза. Хотя прагматичнее, конечно, искать разгадку в отношении государства и команды. Изначально полуавтономная организация "Спартак" была спортивной занозой для многих других ведомств СССР: армии (ЦСКА), милиции (Динамо), путей сообщения (Локомотив), - каждое из которых представляло одну из многочисленных голов государственной гидры машины. На этом фоне поддерживать "Спартак" - значило иметь хоть какую-то отдушину, где можно было высказать завуалированное "нет" официальному курсу. Поэтому прав был американец Роберт Эдельман, писавший: "Старостины были героями, но не из тех, что создало государство".

И пусть сейчас, с распадом СССР и приходом рыночной экономики, когда начальника команды сменил топ-менеджер, а на знаменитой поперечной полосе красно-белой футболки красуется логотип нефтяного спонсора, трибуны, мечтающие о футбольной честности и справедливости, нет-нет, да украсит строгий портрет Николая Петровича с предостережением: