5

Не Ремарком единым жив в литературе Западный фронт Первой мировой…

По моему скромному мнению дилогия Кратохвила совершенно незаслуженно остается без внимания широкой аудитории – ноль читателей на ЛЛ до этого времени было у нее, ноль. А ведь книга эта – пронзительнейшая и интереснейшая для всех, кто интересуется литературным отражением событий того переломного времени.

Собственно, уже сама форма романа (в двух частях) подчеркивает этот рубеж «до» и «после». Первая часть охватывает период 1905-1914 гг. – и Европа кружится в вальсе, не помышляя о скором крушении мира.

Разве <…> может вообще прийти в голову мысль, что <…> может измениться весь этот мир, столь безукоризненно слаженный и столь незыблемый в своей монолитности?

Герои романа многочисленны и разнообразны – от реальных исторических личностей (императоров европейских держав и их приближенных) до вымышленных рядовых служащих и деревенских жителей. Обширна география. Различны формы представления текста – диалоги, письма и дневники, газетные заметки, официальные меморандумы, размышления героев. То, что автор – историк, тоже чувствуется. При этом текст не страдает излишней формальностью и сухостью, наоборот, он цепляет за живое.

Вся эта мозаика, этот срез общества выведены перед читателем в первой части. Действие второй книги начинается уже в 1916 году, в окопах…

<…> эта война… Когда она началась, Вильгельм Второй обещал победу прежде, чем опадут листья. Потом появился народный анекдот, будто немецкий император ходит по саду и приклеивает к веткам опавшие листья.

В этой части прослежены судьбы уже знакомых героев. В ней царят трагедия, отчаяние, бессмысленность смерти миллионов, жажда наживы и самоутверждения единиц. Как и любая книга о войне она беспощадна и режет по живому. Как и все книги о войне – она остается неуслышана теми, кто в силах не допустить повторения.

В декабре, по прошествии одиннадцати месяцев, сражение за Верден прекратилось. <…> Фронт закрепился почти точно в тех же местах, где началось февральское наступление.
На верденском поле боя осталось полмиллиона мертвых немцев и французов.
И это был единственный итог одиннадцатимесячной борьбы.