5

Проза поэтов - это всегда для меня что-то необычайно прекрасное по слогу, стилю, заложенным смыслам и глубокому посылу. Это всегда открытие: ты будто видишь любимого автора с новой, незнакомой стороны. И восхищаешься при этом им словно тем самым незнакомцем, забывая подчас, что связывают вас годы дружбы. Именно годы (я не преувеличиваю) Иосиф Бродский является моим любимым поэтом (одним из, если быть точнее): многие из строчек уже давно впитало в себя мое благодатное сердце, сделав их родными. И вот теперь - с опозданием, правда - познаю его эссеистику, не менее чудную и вдохновляющие, чем мириады поэтических строчек, разбросанных по сборникам и моей памяти.

"Набережная неисцелимых" - это признание в любви (а разве у истинных поэтов может быть иначе?), в качестве объекта сего необъятного чувства неожиданно выступает не женщина - конкретная или мифическая, абстрактная муза. Нет, все сложнее и проще одновременно: Бродский отдает дань почтения, уважения, благодарности и нежный трепет городу. В первый раз в своей жизни я читаю оду поклонения городу в прозе. Я никогда не была в Венеции, но, читая Бродского, влюблялась в набережную, атмосферу, людей, историю этого удивительного места. Раз оно вдохновляет на такие красивые строки, оно действительно удивительное. Наивно полагала ранее, что подобные посвящения можно писать только родине. "Можно" не в смысле разрешения. "Можно" - в смысле хватит ли сил, способностей, вдохновения у автора на то.

Вдруг оказалось, что можно. Можно находить вдохновение даже вдали от родных, близких и знакомых мест, можно ткать строчки восхваления из нитей разрывающих сердце и душу разочарований, можно заинтересовать читателя чуждым ему городом, можно сделать так, чтобы он зачарованно смотрел тебе вслед, боясь пропустить хоть слово из твоего горького подчас монолога, рассказа о личном, в котором занятного мало - трагедии и печали, разочарования в людях, стране...

Можно увлечь своими в сущности бессвязными мыслями, сделать это так умело, чтоб читатель остался в восхищении и требовал еще. Вот только понимаешь, что продолжения не будет: излившаяся горечь растерзанной души перетечет в другие - читающие - души. Город, когда-то приютивший и подаривший вдохновение одному очень талантливому мужчине, все так же останется стоять, навеки запечатленный и прочно запечатанный в рамках одного красивейшего эссе, в котором поэт обнажает душу, подавая пример столь же творческим людям - пример, как находить вдохновение повсюду и в любых жизненных обстоятельствах.

Зимний свет в этом городе! У него есть исключительное свойство увеличивать разрешающую способность глаза до микроскопической точности – зрачок, особенно серой или горчично-медовой разновидности, посрамляет любой хассельбладовский объектив и доводит будущие воспоминания до резкости снимка из "Нешнл Джиографик". Бодрая синева неба; солнце, улизнув от своего золотого двойника у подножия Сан-Джорджо, скользит по несметной чешуе плещущей ряби Лагуны; за спиной, под колоннадой Палаццо Дукале, коренастые ребята в шубах наяривают "Eine Kleine Nachtmusik", специально для тебя, усевшегося на белом стуле и щурящегося на сумасшедшие гамбиты голубей на шахматной доске огромного кампо.

Ах эта музыкальность прозы! Разве можно сказать прелестнее о городе? Разве можно подобрать более точные детали? Казалось, Бродский передавал свои воспоминания мне - яркими вспышками-образами...

Поминутно замирала от восторга, перечитывая особо понравившиеся места из книги, многое хотелось беззастенчиво забрать с собой, в память и на века. Память, впрочем, впитывала все и без моей на то подсказки: больно образы были ярки и смелы.

Я в самом деле открыла для себя нового Бродского, более разговорчивого и все такого же загадочного. Эссе перемежается в том числе и его размышлениями о жизни. Бродский-человек, как оказалось, не менее интересен мне, чем Бродский-поэт.

К прочтению рекомендую, особенно таким же верным поклонникам его поэтического дара. А также всем любителям красивой и тонкой (во всех смыслах) эссеистики: вы можете вообще не знать, кто такой Бродский и чем он знаменит, но эссе может покорить глубиной мысли и красотой слога.

Однозначная пятерка, немедленно - в любимые, с пропиской в сердце и, надеюсь, в памяти.