5 Опровергающий

Я не очень-то котирую рассказы. Тому, конечно, есть причины. Думаю, у нас есть с вами немного времени и могу объясниться.

Что есть рассказ? Ну, википедия скажет что-то вроде, что это жанр малой прозы, в котором обычно есть какая-то одна идея или проблема... Послушайте, ерунда всё это, давайте попроще и по делу.

Дело в том что я - это читатель, который любит "погружаться". И проблема для меня заключается в том, что очень сложно уместить в сжатом виде целый мир и всю сложность, фактуру. Короче, самого человека. Я из тех людей, которые скажут, что "всё прекрасно, но позвольте, тема не раскрыта. Давайте ещё!"

Вдобавок, иногда возникает ощущение, что автор что-то где то упустил, где-то недосказал. Как будто потеряны какие-то пусть не самые важные, но кусочки полотна. И поди разбери, где надо эти кусочки найти. А если читатель ощущает эту незавершенность, недосказанность, то порой это даже хуже посредственной идеи.

Рассказ - это сложно ещё и потому, что порой можно удариться в описания или мысли, которые лишь отвлекают, и хоть и были призваны дать то самое погружение для читателя, о котором я говорил ранее, но в действительности ничего произведению не дают. Писатель должен быть чутким и точно понимать, где стоит описать колосящиеся поля ржи при вечернем зное российской глубинки 19 века, а когда стоит передать мысли героя, томящегося от неразделенной любви и с тоской оглядывающегося тихую жизнь российской провинции.

Иначе всё становится субстанцией, которую студенты называют водой, что щедро поливают ей свои дипломные работы.

И можно продолжать долго почему рассказ - это на самом деле очень не просто, хотя казалось бы, малый объём. Да и к тому же рассказы имеют свойство забываться. Они словно вспышки. Появились, порадовали нас и сразу пропали, ведь слишком немного времени мы провели с историей. Другое дело "Отверженные", "Война и мир", "Сон в красном тереме"... Вот где простор, вот где можно понять, что такое Человек!

И тут появляется Антоша Чехонте.

И он переворачивает всё!

"- В таком случае не дам я тебе свидетельства, - сказал доктор, трогаясь за свою куафюру. - Кто не хочет жениться, тот не сумасшедший, а, напротив, умнейший человек... А вот когда захочешь жениться, ну тогда приходи за свидетельством... Тогда ясно будет, что ты сошел с ума..."

"В ожидании отхода поезда обозревал физиогномию начальника станции и остался ею весьма недоволен. Объявляю о сем по линии. Неунывающий дачник".

"Все знакомые говорят мне: "Невыносимеший вы человек, Павел Иванович!" Горжусь такой репутацией. Прослужил на Дальнем Востоке три года, а оставил после себя память на сто лет: со всеми разругался. Приятели пишут из России: "Не приезжай". А я вот возьму, да назло и приеду".

"От жизни человеку - убыток, а от смерти - польза".

"Какой вздор!" - говорит мне Антон Павлович Чехов. "Вот тебе комедия. Есть у нас Василий Семи-Булатов, он тебя всему научит. А вот тут прекрасный фарс, "Человек в футляре" называется, поймёшь как можно быть интровертом на самом деле. А вот тебе ещё забавная история..."

И тут я восклицаю "Но это же трагедия!". Скрипка Ротшильда роняет душу, я чувствую тоску и отчего улыбаюсь грустно.

В общем, Чехов рушит все мои представления о том, что есть рассказ. Я не знаю как можно в пяти страницах заключить целый эпос, роман. Масштаб происходящего в этих небольших историях поражает не меньше, чем "Ругоны Макары" Золя или магнум опус иного великого классика. Его персонажи, его тонкое понимание человека, комичность и одновременно трагичность, наконец его юмор - не может не вызвать восторга. Ещё современники Чехова ломали копья, пытаясь разобраться, что есть человек у писателя. Отчаянный, уже не верит он в будущее или всё же есть надежда, такая "теплая" и добрая, что таится в потрясающей "Степи" или в "Студенте"?

Не может быть и речи, что что-то там не завершено в "Палате № 6". Всё там к месту, всё по делу. И до сих пор ничего не поменялось, Россия - всё та же палата.

Не может быть и речи о том, что есть что-то лишнее в "Душечка". Да, есть люди которые очень светлые, добрые, но которые могут жить лишь с кем-то, а не одни, потому что своего ничего нет. Но так ли это важно, если человеку важно заботиться о ком-то и дарить любовь?

Ещё в детстве читал Антона Павловича и находил его интересным. Сам удивляюсь, каким образом образом "Степь", эта повесть, не имеющая казалось бы центральной идеи, за что критиковалась ещё при жизни писателя, запомнилась мне на всю жизнь. Я сам словно качусь на повозке с сеном и всматриваюсь в бесчисленное количество звёзд, а где-то там, вдалеке, горит такое же немереное количество костров...

Перечитав уже сейчас, я нахожу его самым любимым русским писателем.

А ведь это "всего лишь" рассказы.