2 Спойлер Баба-дура или все мужики св@лочи

Как ни странно, ни один персонаж не оказался симпатичен. Вроде, люди, как люди, не без тараканов в голове, конечно, - прямо, как и мы, - но не покидало ощущение, будто  наблюдаешь за ними сквозь кривое стекло.
А смотрим мы на персонажей глазами 38-летней Люси, чьи поступки тоже нельзя назвать логичными. И это мягко сказано. Ее поведение с самого начала вызывает недоумение, и чем дальше, тем больше оно раздражает. Люси страдает от одиночества и всю книгу мы следим за её отчаянными  попытками найти спутника жизни, которые трансформируются в употребление травки, мысли о суициде, зубоскальство в адрес своих знакомых и спонтанный секс на первом свидании. "Баба-дура", - сказала бы я, если бы в моём окружении была такая особа.
К раздражению героиней добавилась скука и это было странно, ведь книга написана мастерски, очень живо и легко; вы не читаете, а скользите по страницам. И тем не менее, образ жизни Люси вызывает отторжение  настолько, что можно без сожаления отбросить книгу, если не знать, что далее по сюжету у нее должен появиться необычный партнёр. А это интригует и заставляет продолжать чтение.
Да, на появление Тэо я возлагала надежды. Думала, что с этой роковой встречи круто изменится жизнь Люси и, собственно, сюжет, но не тут-то было. Этот партнер оказался одним из прочих. Не более того. Просто все остальные - люди, а он - выстраданная материализовавшаяся фантазия, плод долгих мечтаний, своего рода, принц на белом коне.
При этом в книге вы не встретите ни одного нормального мужчины: сплошь моральные уроды, эгоисты и альфа-самцы, использующие женщин для удовлетворения. Автор отказывает в искренности чувств даже тем мужчинам, что уже состоят в паре: муж сильной и независимой Анники уныло таскается за ней только из-за её "толстого зада", а не потому, что любит ее. А Джеймса героиня так вообще начинает считать безнадёжно пропащим после того, как тот (о, ужас!) решает завести ребенка. Потому что родительство для самой Люси неприемлемо. Она и ее подружки не любят детей, о чем ни раз заявляется в книге. К собаке, тем не менее, они более терпимы. Гиперопеку  в адрес нее автор намеренно демонстрирует: вот, мол, кто на самом деле достоин любви.
Как и многие, выкажу своё "фуу" в адрес откровенных физиологических сцен. После очередного смачного действа я полезла в биографию Мелиссы Бродер на Википедии в надежде понять, почему автор так до безобразия откровенна. Не нашла,  кстати, там упоминания о детях, но больше привлекло другое: "<Мелисса Бродер> ухаживает за своим мужем, у которого прогрессирующее нейроиммунное заболевание, из-за которого он иногда месяцами прикован к постели". Признаюсь, меня отчасти примирил этот факт с "пастельной антисанитарией" в книге. Возможно, автор, так же, как сиделки и санитары, не брезглива и проще смотрит на особенности функционирования человеческого организма. Безусловно, что самыми сложными процедурами может заниматься нанятый персонал, но, согласитесь, живя годами с больным человеком волей-неволей привыкаешь ко многим неприглядным вещам. Мне даже показалось, что в этой книге отчасти описана усталость самой писательницы...
После знакомства с этим фактом я уже не могла развидеть в Тэо человека с ограниченными возможностями, особенно в том, как Люси перевозила его в тележке, нелепо укладывала на диване для совокупления. А сцена, где он обиженный ползет по песку на руках к океану - разве это не похоже на обиду больного и зависимого от посторонней помощи человека, желающего в порыве злости доказать миру свою самостоятельность? Глядя на уползающего Тэо единственный раз я поняла чувства Люси - отчаяние, вину, досаду, жалость...
Итог книги логичен и закономерен: блудная Люси возвращается в сестринскую обитель с покаянием. Вывод: никто не заменит женщине женщину; мужчина всегда сделает больно, будь он хоть идеалом во плоти.
Отдаю должное таланту автора, но всё же для меня слишком очевидны "минусы" "Рыб"-  следование современной западной повестке, подразумевающей отказ от детей,  беспорядочные половые отношения, эгоцентризм и неоправданно уничижительное отношение к мужчинам.