Больше рецензий
Эксперт
Сердце воительницы, душа сказочницы.
19 марта 2024 г. 10:23
121
3 О хладном жестокосердии и ошеломляющем безразличии.
Рецензия«Впереди светилась деревня „Три Сосны”, привлекала теплом и сиянием, обещанием хорошей компании и аперитива у весёлого огонька», – вот оно, то чудесное место, которого нет ни на одной карте, но сколько сердец оно покорило!.. Шёл снег. Деревенька была заботливо укутана снежным покрывалом, было морозно, хрустко; праздничная атмосфера так и витала в воздухе. Лыжи и коньки, парады и посиделки, снежки и снежные ангелы, – местные вовсю веселились, и даже произошедшая на их глазах трагедия не помешала им брать от праздничных деньков всё, потому что погибшая мало того что приехала сюда совсем недавно, так ещё она всех, мягко говоря, раздражала. Гирлянды обвивали три легендарные сосны, превращая их своим сиянием в высоких волшебных красавиц, и тот факт, что рядом с ними умерла другая красавица, самая настоящая снежная королева, у которой, если верить её знакомым, совсем не было сердца... было в этом что-то зловещее, тем паче учитывая способ убийства. Замёрзшее озеро, десятки радостных людей, игра в кёрлинг – и прямо посреди сего мероприятия Сесилия де Пуатье в прямом смысле этого слова была подвергнута экзекуции. Кто вынес столь жестокий приговор не менее жестокой женщине? Кому пришла в голову идея не просто лишить её жизни, но ещё и посадить на импровизированный электрический стул? Кто убил женщину, которую все ненавидели? «Но кто тебя обидел так, / что ран не залечить...».
Арман Гамаш был рад вернуться в это приятное место и встретиться с не менее приятными людьми, хотя повод, конечно, был печальным. Его беспокоило, насколько это дело было... безумным. Подозреваемых было много, более того, на какой-то страшный миг он и вовсе подумал, что это был сговор чуть ли не всей деревни. «Она получила то, что заслужила», – заявляли все опрашиваемые, и это выглядело очень странно. Тут вообще многое выглядело странно. Например Клара, которая решила покормить бездомную женщину не ради самой женщины, а потому что ей всегда казалось, что бог явится к ней в обличии нищего (потом её раз сто назвали самой доброй женщиной... которая при таком мышлении ещё и, грубо говоря, оправдывала убийство). Или возмущение из-за сапог убитой, дескать, это тюленья кожа, ужас какой, она и впрямь заслужила разряд тока (то, что ради их собственной обуви погибли телята и поросята и они с удовольствием сидели и ели стейки и бекон... ну, это то самое очаровательное “другое”, видимо). Такого – тьма. И это было чертовски неприятно читать. Какая-то игра в святость, честное слово. Вот почему мне так симпатична – внезапно – Рут, она была самой искренней из всех местных, она не сочувствовала, но и не злорадствовала, и, самое главное, не строила из себя невинную праведность; лучшая. «Вот он – тот мрак, он наступил, / тот мрак, которого так долго ты ждала. / Но нового, в конечном счёте, в этом нет».
Что касается, собственно, преступления, то убийца был очевиден, но в этом нет ничего плохого, тем более помимо этой ветки было много чего занятного. Понравилась история со стажёрами, хорошая интрига. Полюбилась Рейн-Мари, у них со старшим инспектором замечательные отношения: да, всегда надо обо всём разговаривать, в том числе и о работе, на этом и строится партнёрство. Тронула история про Рут, собаку и скамью. Вкрапление стихов было очень в тему, строки подчеркнули важные моменты, мне понравилось. Страх перед домом Хадли сначала вызвал улыбку, а затем – эти слова о скрывающихся в подобных местах монстрах... чувствую, герои ещё туда вернутся. Вот вроде много чего понравилось, но общее впечатление от этой книги чуть ли не негативное. Ах, эта женщина была такой ужасной, нам так жаль её дочь! Но делать мы с этим, конечно, ничего не будем. Никто и не говорит что они должны, но зачем тогда так говорить? Ну вот просто зачем? Нет ничего хуже такой фальшивой участливости, лучше уж молчать, чем вот так охать, сплетничать и злословить, подчёркивая, что они-то вот не такие (разве?). Стоит признать, что это задело меня на личном уровне, да, оттого и такая реакция. Детское всколыхнулось. После подобного живёшь с ясным пониманием того, что лучше уж честное равнодушие, нежели такой праздник лицемерия. «И когда нас смерть моя разделит, / и снова встретимся, прощённые и простившие, / не будет ли и тогда, как прежде, слишком поздно?».
Забудь свою идеальную жертву.
Нет таких мест, где трещины нет,
Через неё и проникает свет.
