3.5 Не бойтесь ответов

СОЯ = Сюжет - 7, Общее впечатление - 7, Язык - 8 =(8+7+7)/3=7.3

В истории многих стран общество так или иначе доходит до сложных вопросов, которые неразрешимы в рамках текущих ценностей и взглядов, или в силу невозможности (ограниченности) общественного диалога. И часто закапываются обратно.

Автор в начале книги напоминает нам об этом историей про статую богини Коатликуэ. Которую закапывали как омерзительное чудовище несколько раз. Как омерзительное чудовище для российского общества является вопрос признания геев и их прав.

Лубочным текстом, в наивных разговорах аки пионеры с комсомольцами из советских фильмов, на грани бульварщины, автор собирает все стереотипы: геи - неполноценные люди; им бы лишь малолетних мальчиков на сексуальные опыты; престарелые геи смотрят на мальчиков пуская слюни; мифы про излечимость гомосексуализма; что геи берутся от совращения избалованными и богатыми дядьками или от влияния педофилов и т. д.

В рамках повествования, автор предлагает читателю провести свое исследование на эти вопросы.

Текст книги постепенно переходит от уровня телесериалов, к более плотному и насыщенному, лишенному уже первоначальной картонности. А по ходу книги можно обратить внимание как автор демонстрирует, что и вопрос изучен (весьма детально проработанная жизнь части гей-сообщества), и 120 дней Содома знакомы, и художественные методы Сорокина известны - как бы заявляя скептикам, имею право обстоятельно подступиться к вопросу.

Взаимодействия героев выстроены больше в рамках социальных взаимоотношений: коллеги, пара, общество, бизнес и т. д. Как следствие отсутствия внутренних диалогов, подчеркнуто отсутствуют описания сцен секса - 1-2 предложения. Автор намеренно не задает чувств героев.

Постоянно смещается позиция, с которой предстоит увидеть действие: от лица героя или от третьего лица - читатель остается максимально изолированным от действующих лиц.

Несмотря на максимальную не погруженность внутрь героев, в какой-то момент сопереживание боли и ужасу, в которых просто горит другое живое существо, другой человек, осознание нестерпимости страдания, ощущение на себе чрезвычайной боли - рождают сочувствие и понимание того, что подлинная мерзость, которая может быть в человеке - это такое отношение одного человека к другому, когда проявляется превосходство над другим человеком, унижение чужого достоинства.

И в этой точке возникает момент, который уравнивает ценность одного и другого человека. Нет ни в ком никакой исключительности, чтобы кого-то назвать неполноценным и унизить чье-то человеческое достоинство. Та боль, которую человек может причинить другому человеку, никогда и нисколько не сможет оправдать никаких мыслей и действий, воплощающих ненависть к кому-то другому.

В книге возникает та точка, в которой можно расстаться с дегуманистической позицией, а если не расстаться, то хотя бы уж точно сдвинутся, потому что нет той степени черствости, которую бы не сожгла бы боль.

Лично для себя я не вижу смысла в чтении второй и третьей частей, и представляю их скорее коммерческой эксплуатацией сюжета, а не литературной.