5 Песнь плача по пути к освобождению

После того, как я закрыла книгу — в голове возник образ, словно я стою над закопанной могилой в скорби, а там под толщей земли хранится она — «Рана».

Если бы книга могла быть чем-то другим, то эта книга была бы тяжелым мокрым снегом, непрекращающимся, ложащимся на тебя, придавливающим к земле, внутрь земли.

Я мало что могу сказать о «Ране». Но скажу то, что смогу.

Читать ее было тяжело, иногда я словно задыхалась среди этих слов, они сдавливали мне грудь, сдавливали мне сердце — и продолжение чтения было актом чистейшего мазохизма. Но не продолжать я не могла.

В «Ране» я нашла много собственных отражений в разбитом зеркале. Не только из-за того, что Усть-Илимск — и мой родной город тоже. Не только из-за того, что и я пережила смерть близкого человека. И не только из-за того, что фигура матери нависает надо мной черной тенью. Но из-за того, что я знаю эту тяжесть — тяжелость — я знаю это чувство.

Я знаю, что когда-то вернусь к этой книге. Когда настанет время. И еще я знаю, что вряд ли когда-то осмелюсь посоветовать ее кому-то. Не уверена, что смогу отдать человеку столько боли. Эту книгу стоит каждому найти самостоятельно, чтобы никто не был ответственен за то, что она принесет.

Я не смогла уловить всего того, что хотела сказать Оксана Васякина. Я считала только то, к чему была готова. И всё же — этот опыт был нужен мне для проживания собственных утрат.

Это невероятно сильная, смелая и очень искренняя книги — та самая рана, которую нам оголили и показали словами-образами.

Теперь бы только выкопать себя из снега, внутри которого я застряла.

Источник