2 Пионерка-пенсионерка

Меня обманула обложка. Предполагала нечто вроде «Элизиума» Андерсона, а получила ядреный ромфант. Если вы не поклонница этого жанра – смело проходите мимо. Я бы тоже прошла, не заморачиваясь, не достанься мне книга в рамках игры KillWish – что обязывает написать содержательную рецензию, отчего же мне книга не по нутру.

Итак, ожидания после прочтения первых страниц: необычная героиня – пожилая женщина-шутовка при дворе Леди Теней, вечная и с проклятием на челе, согласно которому ее никто никогда не полюбит (прямо как в песне «Наутилуса»: «Пусть никто никогда не полюбит его, пусть он никогда не умрет…»); много юмора-сарказма, дворцовые интриги и острые вопросы сказочной геополитики в сложно устроенном мире, где есть и Карты, и волшебники, местные культы (не зря же столь вычурны названия земель) и апологетика Кота и Ворона.

Реальность…

(Сейчас будут легкие спойлеры!)

Реальность: будет много поэзии, несколько красивых легенд, местами неплохо выписанные кусочки кульминации и развязки романтической линии. В остальном – типичный ромфантастический пшик.

Про юмор забудьте. Про дворцовые интриги и пертурбации… как вам поиски котенка в роли таковых? Или раздача приглашений на банкет? И обязательное

200-летняя главная героиня Лале выглядит как нимфетка. Примерно также выглядит ее 34-летний ученик Мило – классический ромфантовский подкаблучник. От него без ума все придворные девицы. Но он носит трусы верности и 24/7 занимается удовлетворением капризов героини: моет в ванне, расчесывает ей волосы, кормит, одевает… Намекая на свои великие и вечные (буквально каменные!) чувства.

— Разумеется, моя госпожа, — с почтением склонил голову ученик. — Ради вас — все, что угодно.

Более всего это напоминает бред почтенной, но впавшей в детство постоялицы дома престарелых, за которой ухаживает терпеливый санитар.

— А себя вы, значит, считаете взрослой особой? — моментально нахохлился Мило. — И эта взрослая особа сидит второй день в шкафу, потому что огорчена смертью котенка?

Типичные будни министра социального развития, на фига мы их только кормим на наши налоги. Ну, или все-таки последняя вспышка угасающего старческого сознания, спешащего раскрасить унылую действительность в яркие цвета.

Кстати, цвета для героини – ну просто обсессия. Дотошно описано, в какие цвета вырядился каждый встречный-поперечный персонаж – бесконечная вереница коричневых штанов, желтых лент, серых лент, красно-буро-малиновых лент, а также мейкапа и всевозможных причесок.

Несколько раз упоминается, что Мило волшебник. Его прическа сей факт подтверждает несомненно:

Еще сильнее отросшие за время путешествия волосы были постоянно растрепанными от соленого ветра и топорщились в разные стороны, будто проволока — золотая днем, медная на закате и серебряная ночью, но на ощупь по-прежнему оставались шелковисто-мягкими и прохладными, как морская вода.

Ох уж эта волшебная шелковистая проволока!

Но вернемся к возрасту. Итак, Лале 200 лет, Мило – 34. Выглядят и ведут себя они лет на 15. Мило тщится сорвать первый поцелуй. Лале фонтанирует непереваренными эмоциями: со мной никто не дружит, меня никто не любит, а-а-а-а! (Разумеется, во дворце она окружена почетом и уважением, подругами и кавалерами, у нее шкаф с наградами и успешный нетворкинг, но штош? Штош?! Отказываться теперь от ежедневных истерик?)

Ее величество подняла голову, взглянула на меня с ласкою и произнесла:
— Лале, милая, хотя бы разок в своей непутевой жизни подумай и о других.

Типичные для ромфанта провокационные интимности, если вдуматься, настораживают. Лале, как мы помним, любит, чтобы Мило купал ее в ванне. И вдруг ей становится неловко. Мальчик, мол, уже вырос. А вот когда ей было 180, а ему всего 20 – тогда было норм? Почему?

Потому что, повторюсь, Лале и Мило 200 и 34 по паспорту – и 15 по факту. То есть авторка/авторша (зачеркните плохое и оставьте хорошее), создав подобных персонажей, решила одни художественные задачи, но создала новые. Тут ведь дело не только в том, что годы над внешностью героев не властны. А в том, что перед нами еще и задержка в гормональном и интеллектуальном развитии. Причем если Мило взрослеет со скоростью 1 год обычного человека на его 10 лет, то для Лале это, похоже, уже 1 на 100. Беда! Лет через 1000 только-только закончится формирование миелиновой оболочки нейронных окончаний и устаканятся способности к долгосрочному прогнозированию. А дальше?

Итак, социальные роли не работают, проклятия не работают, фокус повествования смещен на крайне нехитрые радости и беды затянувшегося пубертата.

Где-то в середине повествование оживляется обещанием Прилива Приливов и легендой про «Несокрушимую стену жизни», однако тоже особо не обольщайтесь.

В общем, балл за усердие в стихосложении, балл за легенды, балл за наставления и балл за попытку. 4/10.