5 Весь мир — в одной букве

Этот сборник рассказов Борхеса можно разъять на части при желании, как можно разделать человеческое тело. И отдельно нога или глаз тоже поддаются изучению, но лучше посмотреть на всего человека целиком. Невидимыми сухожилиями смыслов, кожей аллюзий он стянут в одно целое, он полон загадок и ответов на незаданные вопросы.
О чём же говорит Борхес в очередном своём произведении, которое балансирует на грани правды и выдумки? Как у него часто бывает, о лабиринтах. Лабиринтах и в прямом смысле слова, и в фигуральном. Названия рассказов «Абенхакан эль Бохари, погибший в своём лабиринте» или «Два царя и два их лабиринта» прямо на это указывают. Ещё один лабиринт и знаменитый его обитатель встречают нас в рассказе «Дом Астерия». Но заплутать в сюжете, вернуться в конце путешествия к его началу, обнаружить за поворотом вовсе не то, чего ты ожидал — это и про многие другие истории. Лабиринт — это в некотором роде детектив, а мне кажется, что с детективом как жанром у Борхеса особенные отношения, здесь есть минимум два прям эталонных детектива, которые при этом язык не поворачивается отнести к этому «низкому» жанру.
Также этот сборник и об отражения, двойниках, которые суть одно. «Богословы», «История воина и пленницы», «Биография Тадео Исидора Круса», «Другая смерть», «Человек на пороге» - здесь эта тема исследована вдоль и поперёк, с начала до конца и из конца в начало, со всеми поворотами и вывертами. И углублена в рассказах «Заир», «Послание Бога» и «Алеф», где «два суть одно» сводится к «одно суть всё». Автор сжимает универсум почти до точки и предлагает пожить с этим.
Ну и, конечно, книга эта о времени. Мне особенно запомнился авторский концепт бессмертных в одноимённом рассказе. Перемежая в повествовании правду и мистификации, он запутывает читателя, но и ошеломляет.
И в целом именно это ощущение — сна на грани яви, из которого сложно выпутаться, а проснувшись, ещё долго не можешь отдышаться — и оставляет после себя «Алеф». Сильно, странно, завораживающе.