4

Данный роман целиком состоит из воспоминаний членов семьи Фемель и нескольких других персонажей и охватывает события пятидесятилетней истории. Однако, по факту действие романа ограничивается всего одним днем – днем, когда главе семейства Фемель исполнилось восемьдесят лет. Каждый из персонажей романа по своему интересен, образ каждого из них формируется автором не сразу, а постепенно, по мере того, как Фемели и близкие к семье лица, рассказывают и дополняют свои монологи.

Должна отметить, что в повествование вливаешься не сразу. Кроме того, читатель, скорее всего, запутается в рассказчиках, поскольку порой совершенно непонятно чьи воспоминания в настоящий момент приводит автор. Лично я путалась, перечитывала и даже забегала вперед, что мне совершенно не свойственно. Но Бёлль, несомненно, прекрасно передал сам процесс возникновения мыслей в голове того или иного героя – читатель хорошо может отличить спонтанные, путанные, не связанные хронологически, перескакивающие с одного на другое воспоминания от действий, которые происходят в настоящем дне 6 сентября 1958 года.

О событиях сегодняшнего дня читать гораздо легче и понятнее. Сначала интригует странная привычка Роберта Фемеля проводить полтора утренних часа в отеле «Принц Генрих», играя в бильярд с самим собой и пересказывая Гуго историю своей жизни. Затем возникает интерес к личностям Йохена, Шреллы и т.д. А еще отмечаешь, что постоянно в тексте всплывает аббатство Святого Антония: сначала его строят, затем разрушают, пытаются восстановить, а в финале – режут на куски и раскладывают по тарелкам.

Мораль романа очевидна – показать разницу между честными людьми («агнцами») и беспринципными «буйволами», акцентировать внимание читателя на том факте, что человеческая природа не меняется, что вчерашние «буйволы» стали называть себя демократами, пусть методы, которыми они действуют, немного изменились, но результат ожидается тот же самый. Сейчас можно с уверенностью утверждать – Бёлль предвидел в каком направлении будет развиваться современное общество в условиях, когда человеческие ценности подменяются суррогатом и этот суррогат возводится в культ.